Последняя любовь. Плен и свобода

Старик был немного недоволен её присутствием, но прогнать её не мог, что доставляло ей маленькое удовольствие. И она тихонько про себя посмеивалась. Тренироваться ей разрешил Алиен и, как считал Старик, слишком много позволял вольностей своей наложнице. Обычно, во время тренировок он сидел в углу, выкуривая вонючие самокрутки, либо точил свой меч и, презрительно сплёвывая на песок арены, вызывающе таращился на Баст единственным глазом.

Вступать с девушкой в разговоры было выше его достоинства. Отнести поднос ей в первый день он решил, скорее всего, из любопытства, потому что ему очень хотелось посмотреть на новую пленницу-кошку – это был его предлог, чтобы взглянуть на неё. Он не забыл то, как она крутила шашни с Риверном, не зная, какая опасность её подстерегает. По мнению старика, тем самым она пыталась предать Алиена и может попытаться снова.

Тем не менее, Баст решила подставить ему небольшую подножку в отместку за волны презрения, которыми он её обкатывал каждый раз, когда видел или встречался с ней. Да и за ушибленное ухо стоило с ним посчитаться, твёрдо решила про себя кошка.

Старик любыми способами старался показать, как он её призирает. Во-первых, за то, что она женщина, пусть маленькая и другого вида, во-вторых, за то, что она наложница, а в-третьих, и самая главная причина, за то, что она дерзнула взять в руки оружие, на которое, по его мнению, не имела права. Не имела права по причинам двух первых пунктов.

Дождавшись, пока старый Сетт уковыляет куда-то за своим огнивом, – спичек и зажигалок Старец не признавал, – девушка скользнула вниз, перепрыгивая через несколько ступенек, ведущих на песок арены. Хвост набедренной повязки летел за ней кровавым всполохом. Он заворожил и вогнал в ступор пару подростков, и они бросили свои тренировки.

Девушка-кошка окликнула одного из юнцов, стоящего чуть поодаль от остальных. Бедняга был не очень ловок с мечом, как определила Баст, со своего наблюдательного пункта. Она считала, что это было не его оружие – ему больше подошёл бы лук. Но в крепости Сеттов свои законы: дóлжно уметь пользоваться всеми видами оружия. Парень грустно стоял у стеллажей с оружием и наблюдал за тренировкой других учеников.

Несколько минут назад ему досталось на орехи от Старца: тот, прежде чем уйти за своим огнивом, ухватил за загривок молодого Сетта и, что есть силы, отхлестал его за нерадивость и криворукость во владении мечом.

Остальные ученики поржали уже ломающимися голосами над товарищем, хотя сами не раз были так же биты и хлёстаны разными видами тренировочного оружия. Обучение молодых воинов было грубым, жестоким. Неженки не выживали – подростков наказывали часто и много. В ход шли как заботливые кулаки, так и попадающиеся под скорую руку предметы, спортинвентарь – по несчастным ученикам «не ходил» разве что только потолок.

Баст стало его жалко: она вспомнила, как сама стояла на высоком деревянном пеньке с ведром воды на голове после плохо выученного урока. Это был излюбленный вид наказания её учителя. А её товарищи по учёбе весело убегали после сданного урока и выдержанного экзамена, оставляя её в жалком одиночестве отстаивать на злополучном пеньке положенное для наказания время. На Острове Роз учеников не били, но также исправно, даже чаще наказывали или назначали в наказание какие-либо виды работ, а это было не менее обидно. Она решила отомстить вредному старику.

«Бедный парень, сегодня у него действительно был трудный день».

Зелёный юнец нерешительно подошёл к ней, отодвинув рукой свисающее с потолка чучело для тренировок. Сетт краснел и запинался, произнося приветствие на Общем Наречии, он отводил глаза и боялся посмотреть на прекрасную наложницу. Пусть Баст и не была таковой в прямом смысле слова, высокий статус одалиски властителя этой крепости поражал молодого Сетта и кружил ему голову.

– Досталось тебе, бедняга? – сочувственно сказала девушка. – А ты не робей! Смотри, если попадешь в такую ситуацию ещё раз, – я говорю о том, когда ты не сможешь блокировать удар, – сделай так. Вот эту ногу сюда и отклонись назад. – Баст попыталась сдвинуть юного Сетта с места, маленькая ручка легла на обнажённую грудь юноши. Тот вздрогнул, как будто поражённый током, но подчинился. Несмотря на то, что воин был молод, он был вдвое тяжелей её – юноша почти достиг в росте и весе взрослого Сетта. Тем не менее, подросток подчинился ей, хоть и двигался как деревянный от сковывающего его смущения. Лицо его всё больше багровело от прилива крови. Необычные переживания сделали его неуклюжим

– Потом сделай мечом такой финт. – Продолжала показывать Баст, а про себя думала: «Мда… в таком состоянии ступора я могу разрубить его пополам, а он даже и не заметит. Неужели я его пугаю больше, чем Старец?»

– Вот так и вот так. – Продолжала учить, а вернее подучивать кошка. – Видел? Ну-ка попробуй сам. – Хоть и на ватных ногах, дёрганными, неуклюжими движениями, подросток довольно точно повторил приём, показанный девушкой.