Последняя любовь поэта

Появилась у Миртиллы заветная мечта — накопить столько денег, чтобы купить этот домик и сад. Лучшего места в Лампсаке не найти, а в Афины она возвращаться не хочет. Свой город, чудесный город... Говорят, второго такого нет во всей ойкумене. Но что она там?.. Ничто... Сама знает, что ничто и ничем никогда не станет. Одна из великого множества неудачливых гетер, вспоминая Афины, часто размышляет о том, почему же ей не повезло в родном городе. Неученая, правда... Не прошла ни одной из знаменитых школ гетер — ни у себя, ни в Милете, ни в Абидосе — для этого большие деньги нужны. Любит и ласкает попросту. На кифаре играть не умеет. Философии не знает. Пробовала было заняться ею, но ничего не вышло. В самом деле голова от этого болит, и даже начинает тошнить. Читать, писать, правда, умеет, но этого мало... Вот и Неофрон — когда пришел приглашать, завел сначала такой умный разговор, что и не понять. Хотел, видно, испытать, но сразу бросил. Заговорил об афинском театре. Ну, это она могла... A один молодой врач, тот спросил прямо — читать-то ты, красавица, умеешь? Обиделась — и за себя, и за Афины. Сказала, что там нет неграмотных гетер. Соврала, конечно,— всякие есть... Только не в учении все дело — ни прежде, ни теперь. Аспазия, правда, была ученая, а Фрина — чему она училась?.. Кому как повезет. Иная до старости букв не умеет разбирать, а живет, как царица. Другая школу кончит, чуть не целые книги знает наизусть, а нет ей удачи.

Хвала Киприде, никто не назовет Миртиллу «дромос» — уличной потаскушкой, ни «пандозией» — все дозволяющей, ни «полос» — кобылкой. Она гетера, гетерой и останется. И все же Миртилла чувствовала, что в Афинах ей на большую воду не выплыть. Не станет она подругой ни философа, ни поэта, ни ученого какого-нибудь, которого знает целый свет. О таких людях и думать не приходилось, но хотя бы выбиться, хотя бы прикопить кое-что на старость. Нет ведь несчастнее существа, чем состарившаяся гетера, у которой нет денег.

Миртилла думала не только о себе. Ее старость еще далеко. А вот мать... Стареет она — уже больше пятидесяти. Всю жизнь работала — и девушкой и замужем. Сначала арендовали огород под городом на берегу Илисса, потом выкупили участок. Жилось неплохо, но однажды, знойной осенью, когда Миртилла была еще маленькой, отец заболел жестокой лихорадкой и через три дня умер. С тех пор и бьется мать одна. Лет до шестнадцати Миртилла ей помогала, а потом стала гетерой. Свободнорожденным девушкам с рабынями водиться не подобало. Подруги Миртиллы тоже были свободнорожденные, но все почти такие же бедные, как и она.

В Афинах все еще были свежи предания о знаменитой Фрине. Фрина родилась в Феспиях и сначала ее звали Миесаретой. Была бедной-бедной торговкой овощами. Кто-то надоумил переселиться в недалекие Афины. Там она быстро прославилась и разбогатела. Завистницы за очень белую кожу прозвали молодую гетеру «Фриной» — белобрюхой жабой. Прозвище стало именем, по потом никто уже не думал о том, что оно значит. Скульпторы, любуясь прекрасным телом гетеры, высекали статуи богинь. Однажды она попала под суд, но во время разбирательства дела защитник сорвал с Фрины одежду и восхищенные судьи оправдали красавицу.

Миртилла в то время еще не знала грамоты, но, что ее занимало, о том любила разузнавать подробнее. Захотелось собственными глазами увидеть Фрину. Спросила, в каких же богинь ее превратили ваятели, и где эти статуи — не в Афинах ли? Ни одна из подруг не знала. Не знала даже Олимпиада, единственная из них, которая умела читать и писать, но Миртилла расхрабрилась и пошла к ее отцу, учителю грамматической школы, Попросила рассказать и о самой Фрине и о статуях.

Впервые услышала в тот вечер имя Праксителя, любовницей которого одно время была прекрасная уроженка Феспий. Долгие часы она простаивала в его мастерской, и, смотря на подругу, скульптор высек из пентеликонского мрамора две статуи Афродиты. Одна представляла богиню одетой, другая совершенно обнаженной. Пракситель предложил их на выбор гражданам острова Коса. Тогда еще не было в обычае изображать небожительниц нагими, и на Кос увезли Афродиту, облаченную в пеплос и гиматий. Она была прекрасна, но статуя обнаженной богини, которую купили жители Книда, прославила этот карийский город во всей ойкумене. Потом за нее предлагали книдянам огромные деньги, но они и слышать не хотели о продаже. Знаменитая статуя стоит там посреди храма, и, молясь Афродите, люди видят перед собой давно умершую Фрину. В Афинах ее изображений, кажется, не осталось. Говорят, что великий Апеллес написал с Фрины свою Афродиту Анадиомену — встающую из пены.