Последняя минута мира

Теперь он живет, чтобы уничтожить паразитический порядок, город за городом он будет искоренять своих бывших братьев и сестер. Их суперобщество – это опухоль, пожирающая жизнь на планете, отравляющая эфир своим трансгуманистическим токсином. Ее очаги он будет зачищать. Потому что это ошибка Природы, которую стоит исправить. Хотя, возможно, уже и поздно…

Чужой дом

Коммуникации вывели путников к покинутому неизвестными обитателями Убежищу. Колоссальный комплекс, нафаршированный загадочными устройствами, завораживающе красивый, но непонятный, даже чужеродный.

Никакие защитные системы не активировались и не уничтожили незваных гостей. Их встречала только тишина, какое-то сложное оборудование и огромное количество оставленного кем-то имущества. Назначение большей части предметов было неизвестно измученным оборванцам. Но попадались и брошенные вещи, и еда. То, что предстало их глазам, было не просто роскошью, по современным меркам это скорее уровень Богов. Беспорядок наводил на мысль о том, что бывшие хозяева уходили в спешке.

Вентиляция не работала, и в душном воздухе еще стояли запахи, оставленные теми, кто жил здесь совсем недавно. Явной причины их бегства бродяги так и не нашли.

Водяной с трудом осилил путь, слабое здоровье заставляло его делать частые остановки. Но сейчас калека был доволен собой. Еще бы! Он привел общину к ценным находкам и утвердил свою роль в группе. Даже вечно угрюмый Нож проявил знаки уважения и принес ему поесть.

– Спасибо, – старик покрутил в руках затянутый в пленку батончик, – я еле дополз сюда. Как тебе место?

– Я доволен, – как всегда, немногословно ответил Нож. Водяной наконец сумел вскрыть упаковку, откусил кусочек и закрыл свой единственный глаз от удовольствия.

– Ого! Вкусно как!

– Да, – согласился Нож, – ничего лучше я не пробовал.

Неужели вот он их долгожданный рай? Безопасный и изобильный. Но почему он опустел?

Свой-чужой

Когда следующий конвой отправлялся на покинутую станцию за очередной партией имущества, Отступник включил и себя в список.

Сам процесс погрузки был полностью автоматизирован, мехи возили тяжелые контейнеры на платформу, откуда те втягивались в трюм четырехкрылого гиганта из углепластика. Экипаж прибыл, только чтобы следить за сохранностью приоритетных грузов, тех, что с пометкой «Наследие». Большинство же членов экспедиции рассредоточилось по внушительной территории комплекса и было занято своими делами.

Реактор вывезли раньше, так что ни одна из систем больше не работала. Цитадель была уже мертва. Боты потрошили ее внутренности, как крабы гигантскую тушу кита, выброшенную на берег. Вынимали самое лакомое.

Предоставленный сам себе, Отступник спустился на самые нижние уровни. Там в секретном месте хранилось нечто важное, что нужно было забрать. В темноте за спиной раздался какой-то шорох. Без резких движений, он осторожно обернулся и замер от неожиданности. Перед ним так же в растерянности застыл незнакомец. Не совсем человек, в том смысле, в котором он привык это понимать, а представитель другого вида. Тот самый Homo Sapiens. Существо, как учили с детства избранных, стоящее на лестнице эволюции ступенью ниже. Тупиковая ветвь, бессмысленная форма жизни. Так считали строители нового миропорядка.

Вот они друг напротив друга. Бесконечно противоположные. Две стороны медали. Олицетворения двух непересекающихся миров. Свет и тень.

Совершенный, как божественное создание, с идеальными чертами и атлетической фигурой, избранный. Затянутый в облегающий кокон обычного для обитателей Убежищ костюма. Тонкая сеть из нанокомпонентов, способная согреть в холод, остудить в жару, защитить от оружия и излечить своего носителя.

И словно искаженное отражение – деформированная старыми травмами, согнутая перенесенными на ногах болезнями, бесформенная карикатура. Костлявые предплечья, покрытые язвами, нелепо торчат из вороха лохмотьев. Истоптанная обувь покрыта пылью всех пустынь.

Ясный взгляд, гордая осанка, точные и уверенные движения.

Зловонное дыхание, желтушные, слезящиеся глаза с прожилками лопнувших сосудов, потрескавшаяся кожа лица, хромота.

Пропасть, что разделила эти два полюса, измеряется тысячелетиями отличной эволюции. Тайными знаниями, передающимися из поколения в поколение, веками интриг, радикализма, манипулирования, циничной лжи и вербовки марионеток. Пока спрут, опутавший Землю, вконец не обнаглел и не решил, что он ценнее этого куска глины со всем копошащимся на его поверхности материалом.

Бродяга настороженно разглядывал чудо. Таких красивых и здоровых людей ему еще не приходилось встречать. Примитивное мышление дикаря, все существование которого сосредоточено на физиологии: поесть, поспать, не замерзнуть, не обгореть, не давало ответов. То самое особое чутье говорило ему, что сейчас перед ним не враг.

Отступник, не отрываясь, смотрел на жалкое существо, которое еще больше съежилось, словно стыдясь своей природы. Смотрел, как оно медленно прячет в свои тряпки нож. Смотрел, наполовину ослепленный слезами, и душа его сгорала в очистительном пламени сострадания.