Последняя Мона Лиза

Прошло десять минут. Потом еще двадцать. Решимость моя поубавилась, хотелось сбежать, но я должен был увидеть ее, должен был узнать, кто она такая и почему солгала мне.

Думая о ней, я начал составлять в уме список, за что я ее, как мне казалось, полюбил: внешность, ум, манера держаться, голос, самообладание, прикосновения, умение понять меня… во всяком случае, мне казалось, что она меня понимала. Хотя, возможно, все это был обман. Единственное, что я знал наверняка, так это то, что я был пленен женщиной, которую, как мне казалось, я знал, но выяснилось, что нет. Я прошел по улице в одну сторону, потом в другую, репетируя, что скажу ей, но не мог сосредоточиться, мысли и чувства пребывали в полнейшем беспорядке. Время от времени я поглядывал за угол и дальше по кварталу, надеясь увидеть ее и в то же время страшась этого.

Еще через полчаса, все еще перебирая в голове фразы, с которых лучше начать разговор, я увидел, как она идет по улице. Дождавшись, когда она окажется в нескольких футах от меня, я шагнул к ней навстречу из тени.

– Люк… – выдохнула она, застыла на мгновение, а потом быстро обошла меня и практически побежала к своему дому. Я пошел рядом, безуспешно пытаясь вспомнить хоть одну из заготовленных фраз.

– Почему ты солгала мне? Я хочу понять… Я думал… Я не знаю, что я думал… Поговори со мной, пожалуйста… Объясни, в чем дело…

– Ты должен уйти! – бросила она и скрылась в подъезде.

– Я не уйду! – крикнул я ей вслед. – Ты должна мне все объяснить.

Швейцар, молодой латиноамериканец с бейджиком «Эдвин» и крепкими мышцами под тесной униформой, преградил мне путь.

– Не заставляйте меня звонить в полицию, сэр. – Он положил руку мне на грудь.

– Эдвин, – взмолился я. – Ты когда-нибудь был влюблен?

Эдвин сочувственно посмотрел на меня и посоветовал пойти домой и как следует выпить.

В любое другое время я бы, наверное, посмеялся над такой иронией судьбы. Еще раз выкрикнув имя Аликс, я повернул к выходу. Всего в одном шаге от двери я услышал, как ее голос тихо произнес мое имя.

Мы стояли рядом в лифте, молча, как чужие, потом зашли в ее квартиру. Я попытался придумать, что бы такое сказать, но не смог. Квартира тоже оказалась не такой, как я себе представлял, – большой и просторной, но со старыми створчатыми окнами, обеденным столом с разномастными стульями, слегка потертым диваном, грубо обработанными деревянными полами. Подходящая декорация для двух актеров, не выучивших свои роли.

– Аликс… Алексис… Я даже не знаю, как тебя называть.

– Это была плохая идея, Люк.

– Что ты имеешь в виду? Мое присутствие здесь или всю ту ложь, которую ты мне наговорила?

– А как насчет того, что ты мне наговорил? Разве ты мне не лгал?

– Я… пытался защитить тебя.

– От чего?

– Я не хотел, чтобы ты пострадала.

– Не понимаю… – произнесла она, и на ее лице отразилось замешательство. – Это я пыталась защитить тебя!

– Защитить меня?

– Я не думала, что все так получится. Я не хотела…

Она закрыла глаза, судорожно глотнула, по ее щекам потекли слезы, и я притянул ее к себе, мои губы коснулись ее губ, прежде чем она смогла возразить; и она поцеловала меня в ответ, затем отстранилась и сказала, что я должен уйти.

– Нет, я не уйду, пока ты не расскажешь мне, что происходит. Я тоже расскажу тебе все, что ты хочешь обо мне знать, вообще все – если ты просто объяснишь мне, что происходит.

– Слишком поздно, – сказала она.

– Для чего?

– Для всего этого. Для нас. – Она отвернулась, дневной свет из окна высветлил ей лицо. – Это была работа… мне поручили выяснить, чем ты занимаешься… во Флоренции.

Мне показалось, что я ослышался. Работа? Неужели она шпионила за мной? Но почему?

– Это из-за дневника Перуджи?

Она произнесла «да» так тихо, что я едва расслышал. Я схватил ее за плечи, повернул к себе лицом, снова спросил «для чего» – мой голос дрожал от мольбы и гнева.

– Я не могу тебе сказать. – Она пыталась вырваться из моей хватки, но я не отпускал.

– Ты не можешь – или не хочешь?

– Это не имеет значения. Не сейчас. Ты должен забыть все, что между нами произошло. Забудь меня.

Мне захотелось встряхнуть ее.

– Но ведь дело не только в нас с тобой, Аликс. Погибли люди. Ты это понимаешь? Я бы хотел забыть об этом, но не могу. Я собираюсь все выяснить, независимо от того, скажешь ты мне что-нибудь или нет. У меня есть список имен, коллекционеров произведений искусства, которые…

Аликс перестала сопротивляться, ее напряженное от ожидания и страха лицо приблизилось к моему.

– Коллекционеры произведений искусства? Что ты имеешь в виду?

Я рассказал ей о списке коллекционеров краденых произведений искусства и о том, что я уже начал связываться с ними.

– Что ты делаешь? Ты должен остановиться! Немедленно! – теперь ее голос задрожал от мольбы. – Послушай, этот дневник… люди, с которыми ты связался… они опасны, они более опасны, чем ты можешь себе представить.

– И ты работаешь на них, на этих опасных людей?

– Я… Это уже не имеет значения. Просто остановись.

– Уже слишком поздно. Я уже встречался с некоторыми из них.

– Кто они? Как их зовут? Назови мне их имена.