Последняя ночь моей убогой жизни

Мне было бы легче, если бы «V» всё ещё не продолжал дубасить меня, но он даже не собирался останавливаться. Я лежал на полу в позе эмбриона и не мог ничего с этим поделать, ощущая себя побитой проституткой, которой явно не заплатят. Однако внезапно всё прекратилось. Я открыл глаза и увидел стоящего над собой Хэнка и лежащего на полу без сознания «V».

– Что ты сделал? – спросил я, но к Хэнку уже подбегали двое других парней и он проделал с ними то же, что и с моим парнем. То есть парень был не мой, я отнюдь не гей, просто я неправильно выразился. Давайте лучше вернёмся к драке.

Когда к Хэнку подбежали те двое, он сильно ткнул каждого из них своими указательными пальцами прямо в лбы быстрыми и точными ударами и тех отшвырнуло на землю с такой силой, будто их сшиб шаровой таран.

– Руки с нереальной плотностью молекул, детка, – Хэнк выхватил у меня из кармана сигарету, щёлкнул пальцами, из них появился огонёк, и он закурил. Затем более или менее крутая часть моей персоны начала вытворять нечто уж совсем странное. Рука Хэнка вдруг стала эластичной и упругой, словно резина. Она росла в длине, а его кулак стал громадным, как огромная кувалда. – Смотри, Малик, я Мистер Фантастик! – затем Хэнк начал шагать в сторону туалета, продолжая курить левой рукой, сбивая с ног всех, кто переходил ему дорогу, после чего он добивал людей, дубасив кулаком-кувалдой их загипнотизированные головы.

Одновременно с этим парящая над стойкой София раскрыла свою косичку. Просто тряхнув головой, она удлинила свои локоны на несколько метров и стала управлять ими как частями тела. С помощью волос она так же, как и Хэнк, сбивала с ног всех, кого могла, после чего связывала их своими прядями, паря в воздухе со зловещей гримасой на лице. Её глаза искрились оранжевым электричеством, а под ними были тёмные тени. Сейчас даже я немного боялся её, что было немного странно, ведь получалось, что я боялся сам себя, а это слегка бессмысленно.

Получив значительное преимущество, Экзюпери начал справляться с ребятами, которые кидались на него со стульями, бутылками пива, бокалами и всем, что им только попадалось под руки, в конечном итоге сумев стряхнуть с себя ранее бьющих его в стеклянный шлем посетителей паба. Одна лишь толстушка, свисавшая с его ноги, всё ещё вопила, как оперная певица. В руке она держала вилку, которой раз за разом пыталась повредить ногу немого «Оптимуса Прайма», но ничего не выходило.

Хэнк медленно, но верно приближался к туалету. Он мог бы сделать это намного быстрее, но предпочитал делать это «круто», покуривая свою сигарету и раскидывая парней налево и направо различными креативными способами. Одному он кинул в лицо что-то, отдалённо напоминающее лицехвата из фильма «Чужой», которого он вытащил изо рта, второму запихал в рот задницу, тотчас же пукнув зелёным мультяшным дымом. После этого его рука внезапно стала деревянной и Хэнк сломал её о бошку бедняги, отрастив её заново в одно мгновение, а третьему… что же, третьего несчастливца Хэнк просто снова ударил волшебным пальцем в лоб.

– Что?! – возмущенно пожал плечами Хэнк. – У меня заканчиваются идеи!

– ЗАКРУГЛЯЙСЯ! – каким-то потусторонним тройным голосом крикнула на него новоиспечённая банши София, державшая в своих волосах более десяти парней и девушек.

– Ладно-ладно. Господи Иисусе, даже повеселиться нельзя, – Хэнк покачал головой с недовольным выражением лица. – Благо на десерт я оставил кое-что особенное, – уголок его рта искривился в ухмылке.

Хэнк стоял перед туалетом, а первая половина посетителей паба лежала на полу без сознания, пока вторая пыталась вырваться из рыжих волос Софии.

– Я знаю, что ты там, Адель. Выходи по-хорошему, потому что по-плохому тебе точно не понравится, – голосом Клинта Иствуда сказал Хэнк.

– Иди в жопу! – послышалось из туалета.

– Я надеялся, что ты это скажешь, – Хэнк бросил сигарету на пол и потушил её ногой.

– ТЫ НАДЕЯЛСЯ, ЧТО ОНА ПОШЛЁТ ТЕБЯ В ЖОПУ? – своим страшным голосом пошутила София.

– Нет… я не… ну, София, ты обломала мне весь кайф! – пожаловался Хэнк, а София рассмеялась так громко и жутко, что у меня волосы встали дыбом.

Хэнк взял с пола пустой бокал для пива, открыл ширинку, и начал испражняться в неё издавая возгласы удовольствия. Пока он писал, мы смотрели на него с разинутыми ртами, но он не обращал на нас абсолютно никакого внимания. Закончив, он поднял ладонь над почти переполненным бокалом. Моча, находившаяся внутри, будто оживилась и стала покоряться малейшим движениям Хэнка. Секунду другую она бесформенно парила в воздухе, а затем наш маг мочи плавными перемещениями руки затолкал её под дверь туалета. Сразу после он двинул ладонью слева-направо и наоборот. Тут мы услышали женский крик и ударяющуюся обо что-то струю жидкости. Хэнк же продолжал вести рукой туда-сюда и мерзко улыбаться.

Дверь отворилась и из неё стремительно вышла промокшая до последней ниточки Адель.