Последняя охота

Обдумывая проблему, рассматривая ее со всех сторон, я неожиданно вспомнила два волоса оранжевого цвета, которые нашла в палате номер тринадцать. Помнится, я еще не поняла, откуда они там. А в самом деле, откуда? У Юлии совсем другой цвет волос, после обыска милиции в палате наверняка прибрали, так что подушка вообще должна была быть идеально чистой.

Да, возразила я сама себе, но каким же тогда образом – если постель перестилали – мобильник Юлии остался незамеченным? Причем позвонил он в самый нужный момент: когда я находилась в палате. Словно по заказу. Кроме того, я ведь пролистала список упущенных вызовов за то время, пока я добиралась до клиники, – там не было номера Вадима. Каким-то неведомым образом он умудрился позвонить Юлии именно тогда, когда я оказалась поблизости.

Мне это совсем не понравилось. Я искоса взглянула на Вадима. Он моментально повернулся ко мне.

– Что?

– Ты Юлию давно знаешь?

Он заметно расслабился.

– Да, около года. Мы с ней сначала в чате познакомились, потом на улице встретились, когда собак выгуливали. Такое совпадение!

Вадим принялся с энтузиазмом рассказывать мне про первую реакцию девушки, когда в соседе она узнала своего самого любимого собеседника в одной из чатовских тусовок, а я слушала и все больше убеждалась, что он вешает мне лапшу на уши. Все, что он говорил, было очень правдоподобным и гладким, но это все-таки была «легенда». Я это чувствовала. Вовсе он не Вадим, и вряд ли даже Юлия знает о его существовании.

Знать бы еще, зачем он мне все это рассказывает? И этот странный звонок из Светлой Обители? Был ли он на самом деле оттуда или же Вадим непонятно зачем морочит мне голову, тратя мое время и уводя от цели?

Однако продавщицы, с которыми я беседовала, говорили то же самое. Что девушку увезли парни из этой самой секты. Кому верить?

В моей голове неотрывно звенел какой-то звоночек, предупреждающий, что я упустила из виду что-то важное, способное ответить на этот вопрос, но что это было, я пока не поняла.

– А какая у нее была собака? – переспросила я, потирая виски. Вдруг разболелась голова.

– У Юльки? Пит… Пудель, – тут же поправился Вадим.

– Мальчик или девочка?

– Девочка, – рассмеялся собеседник. – Такая же кудрявая, как и Юлька, только черная.

«Моя Берта щенят ждет», – всплыла сама собой в памяти его фраза, произнесенная около двух часов назад. Вот и ответ. Получается, что собаку Вадима – сучку Берту – оплодотворила пуделиха Бочкиной. Абракадабра!

Да и Беловицкая говорила, что у ее племянницы болонка… Стоп! Опять неувязка с породой. Кто врет? Она или Вадим? Я склонялась к тому, что все же Вадим.

Вопрос о породе собачки Бочкиной стал для меня сейчас самым главным. Да и вообще, существует ли это четвероногое с хвостом в природе или эта треклятая псина – плод воображения злоумышленников?

– Дождь кончился, – сказала я, – поехали.

– Поехали, – согласился Вадим, довольно посматривая на меня. Впрочем, он тут же спохватился и придал своему лицу озабоченное выражение тревоги за «свою девушку».

Выехав на дорогу, я вновь попыталась дозвониться до Родиона, но потерпела неудачу. Оставалось полагаться только на себя.

* * *

За окном хлестали потоки дождя, колонки музыкального центра наполняли комнату хрипловатым баритоном Шевчука, поющего про зарастающие прозрачной водой окна, на столе стояли две бутылки пива, одна неоткрытая, другая наполовину пустая.

Последнюю взяла мужская ладонь, обхватив бутылку за запотевшее узкое длинное горлышко. Тыльная сторона ладони была украшена замысловатой татуировкой, впрочем, временной, – голова пуделя в очках. Обладатель этого символа с неясным смыслом поднес бутылку ко рту, смотря голубыми глазами на своего собеседника, который оживленно объяснял ему что-то, так и не притронувшись к пиву, и чуть не поперхнулся, услышав слова:

– Может, это ты его и прирезал?

– Олег, да ты что, брат? – завопил голубоглазый, отряхивая модные брюки от капелек пива, по небрежности вылетевших изо рта. – С ума сошел? Зачем мне резать этого доктора?

– Да от тебя всего можно ожидать, – рассеянно ответил ему Олег.

Высокий стройный брюнет атлетического телосложения утомленно потянулся, хрустнув суставами, и, передернув могучими плечами, снова принялся нервно ходить по комнате. Его красивое лицо приобрело злое, даже отталкивающее выражение. За резкими порывистыми шагами брюнета с затаенной тревогой, отчаянно храбрясь, наблюдал молодой человек, которого, будь он соответствующим образом одет и причесан, можно было бы принять за близнеца брюнета. Однако они не были близнецами, просто братьями, разница в их возрасте составляла более шести лет. И все же сходство было разительным.