Последняя охота

– Да мне по делам надо. Все-таки если уж вляпался, то надо себя вытаскивать, как Мюнхгаузен сам себя за волосы из болота вытащил. Никто не позаботится…

– У тебя же друзей полно…

– Так вот я об этом и говорю. Нужно выбрать кого-то из них и устроить все так, чтобы самому выкрутиться и чтобы никто ни о чем не догадался. Короче, дел по горло! Если что, звони Коленьке, я у него буду.

Александр, уходя, тайком вынул из кошелька, лежащего возле телефона, двести долларов и, посвистывая, вышел на улицу. Остановился на площадке. Памятуя о возможной слежке, он предусмотрительно вытащил длинный черный парик из рюкзака, вывернул тужурку наизнанку, подкладка которой была ядовитого зеленого цвета, стащил с себя штаны и с некоторым усилием натянул тонкие кожаные брюки, обтягивающие буквально каждую мышцу на натренированных ногах. Александр в который раз порадовался своей великолепной фигуре. За собой он следил очень тщательно. Бодибилдинг в разумных пределах, шейпинг, косметические салоны для мужчин… Хорошо, когда есть друзья, которые за все это платят.

Сняв кроссовки, которые исчезли все в том же необъятном рюкзаке, и натянув модные этим летом вьетнамки, Александр совершенно преобразился. В лифте с зеркалом он слегка подкрасил губы, надел шляпу, как у Майкла Джексона, с прикрепленным локоном, и остался доволен.

На входе он столкнулся с отцом, который, узнав о случившемся, спешил к Олегу. Николай Рублев презрительно сморщился при виде очередного московского гея, к которым он так и не смог привыкнуть и притерпеться за десять лет, и поспешил домой, стараясь не касаться парня даже складками брюк.

Но Анри хотелось проверить, хорошо ли он замаскировался.

– А вы не подскажете, который час? – жеманно произнес он, кокетливо поправляя черную пейсу.

Отец, не узнавший сына, смерил его презрительным взглядом, но воспитание не позволило ему ответить грубостью. Хотя хотелось.

– Половина третьего.

– Спасибо огромное, уважаемый! Вы мне очень помогли! – Александр сморщил лицо в улыбке. – Всего вам хорошего!

Николай Александрович не выдержал и сбежал к лифту. Чувствовал он себя так, словно сунул руку в кошелек, а там вдруг вместо денег оказалась детская неожиданность.

– Развелось вас, пидарасов! – пробормотал он, подходя к лифту.

* * *

На улице Анри огляделся в поисках средства передвижения. Своим маленьким двухместным «Мерседесом» – недавним подарком Коленьки, который выглядел как красивая серебристая игрушка, к сожалению, Рублев не мог воспользоваться. Пришлось взять чей-то горный велосипед, стоящий на обочине. Не пешком же идти! А метро – фи!

Без труда сняв замок, приковывающий велосипед к фонарному столбу, Александр покатил к центру. На медленно едущего по обочине странно одетого молодого человека почти никто не обращал внимания. Таких субчиков сейчас в Москве было несколько тысяч – на этой неделе проходил фестиваль фри-лав, что было очень на руку Александру. Затеряться среди разношерстной толпы сторонников свободной любви для него было раз плюнуть. А заодно можно было провернуть кое-какие свои дела.

Ситуация вырисовывалась, надо сказать, не очень приятная. Девушка Олега, Инна Колоскова, оказалась продажной и двуличной особой. Конечно, само по себе это трагедией не является, тем более для Александра. Однако он рассчитывал поиметь с этого дела неплохие проценты. Анри вообще из любой ситуации старался извлечь выгоду. Только вот любовник Инны принес куда больше проблем, нежели прибыли.

Анри не составило труда договориться с Аникеевым о встрече – тот, напуганный неизвестным шантажистом, быстренько согласился на нее, особо не сопротивляясь.

Александр приехал к десяти, но оказалось, что в больнице проходит налоговая проверка, и переговоры стали невозможными. Врач, поначалу выглядевший смурным и усталым, откровенно обрадовался неожиданной отсрочке и предложил перенести разговор на потом. Но Александр рассудил, что со временем ценность фотографий может потерять свою остроту, или проныра-врач, не дай бог, нашлет на Анри каких-нибудь быков (кто знает?), поэтому стал настаивать на немедленной оплате и милостиво согласился подождать два часа, пока Аникеев будет улаживать свои дела в бухгалтерии.

Чтобы не мешаться под ногами и не вызывать лишних подозрений у снующего туда-сюда персонала, Александр согласился также переждать в каком-то кабинете, напоминавшем палату. Правда, он совсем не ожидал, что его запрут, и ему это не понравилось, однако пришлось смириться. В палате было довольно комфортабельно. Анри неплохо отдохнул на широкой кровати, покрытой светло-зеленым покрывалом, полистал журналы, посмотрел телевизор, но все равно дико соскучился.

Однако даже к часу дня палату никто не открыл. И вообще ничего не происходило. Больница словно вымерла.