Последняя охота

Ньеман влетел во двор, машину занесло на гравии, и – редчайшая ситуация – все четыре колеса оказались заблокированы. Стеклянный Дом сверкал в ночи, как бриллиант на бархатной подложке. Его линии, углы и поверхности составляли своей неподвижностью полный контраст ночной жизни природы: мягко волновались деревья, помахивали лапами ели, торжественным кортежем плыли по небу облака…

Вот только настроение у сыщика было совсем не поэтичное. Голова гудела, готовясь взорваться. Когда Ивана сообщила ему о своем открытии, он ринулся к двери, выкрикнув одну-единственную фразу: «Я ее убью!»

Фигура речи, конечно, и все же… теперь это только между ними.

Рукопашная схватка между легавым не первой молодости и королевой лгунов.

Машина Лауры стояла перед домом, охранявшие графиню полицейские собрались во дворе. Он махнул им рукой и поднялся по ступеням.

Было около одиннадцати вечера, дом казался погруженным в дрему. Ньеман хотел было нажать на кнопку звонка, но в последний момент спохватился, тронул ручку… Открыто. Сыщик скользнул внутрь с мыслью, что было бы нежелательно наткнуться сейчас на кого-то из слуг. Да нет, все уже спят.

Сверкающие стекла балконных дверей. Мебель с металлическим блеском. Серебряная тишина. Ньеман двигался осторожно, не зажигая света. Камин тоже молчал, его разверстая черная пасть напоминала оскверненную могилу.

Он пошел к лестнице и тут заметил светящуюся красную точку. Графиня курила, сидя на винтажном диванчике с изогнутой спинкой.

Он с ходу кинулся в атаку:

– И когда вы собирались мне сказать?!

Лаура не ответила. Она была в джинсах и темно-синем, цвета ночи, толстом свитере, свободная рука расслабленно лежала на колене.

– Юрген не был вашим братом.

– Что это меняет? – тихо спросила она, выдохнув дым. – Я говорила – мы были как близнецы, и…

– Заткнитесь! – взорвался сыщик. – Один из вас – приемный ребенок!

Лаура уставилась на него глазами, в которых плескался ночной мрак.

– Моя мать никак не могла забеременеть, – будничным тоном произнесла она. – Отец решил взять приемыша – втайне от всех. Он и мысли не допускал о передаче нашей части империи кузенам.

– Это был Юрген?

Лаура прикурила новую сигарету от предыдущей, и Ньеман заметил, что она дрожит. Образ «роковой женщины» растаял, как не было.

– А вы? – спросил он, не церемонясь.

– Я?

Она встала и, пройдя между Ньеманом и диваном, встала у балконной двери. Женственные бедра, тяжелая грудь, лишний вес… Все это не про нее, чувственность Лауры фон Гейерсберг иного свойства. Тонкой, как острога, фигурой графиня напоминала куклу ваянг индонезийского театра теней.

– Я родилась позже. Мать забеременела сразу после появления в доме Юргена. Классический случай.

Запах табачного дыма напомнил ему об Иване. Хорошо бы она сейчас оказалась здесь, рядом с ним, и защитила его от этого ведьмина отродья.

– Юрген знал, что его усыновили?

– Конечно нет!

– Откуда его взяли?

Лаура стояла спиной к сыщику и смотрела на парк, освещенный невидимыми фонарями. Со своего места Ньеман скорее угадывал, чем видел зыбкий, похожий на океан пейзаж.

– Кажется, из Восточной Германии. Родители рассказали мне, когда я подросла. Не вдаваясь в детали. Мне было неинтересно. Я считала Юргена братом. Моим близнецом. Ни кровь, ни ДНК значения не имеют.

Ньеман подошел к женщине:

– Почему вы молчали?

Она дернулась, и ее волосы ударили по стеклу с хрустальным звуком, как будто в локонах застряли осколки стекла.

– После смерти отца мы сражались, чтобы закрепить наше законное место внутри компании – несмотря на возраст и неопытность. Выйди история с усыновлением наружу, все оказалось бы под вопросом. Сегодня я единолично возглавляю группу VG и ни при каких условиях не поставлю дело под угрозу!

Лаура переходила от эркера к эркеру, похожая на русалку в огромном аквариуме.

– И кстати, – продолжила она совсем другим тоном, – не вижу никакой связи с убийствами.

– А Макс? Его тоже усыновили?

– Но… вовсе нет. Что вы пытаетесь раскопать?

– Если мы узнаем, что он тоже не Гейерсберг, получим мотив, – неприятным тоном ответил Ньеман.

Лаура искренне удивилась, а мгновение спустя пришла в ярость, ее глаза заледенели.

– Кровь, – продолжил Ньеман. – Кто-то мог захотеть очистить кровь клана, убедиться, что наследник компании в каждом поколении – подлинный Гейерсберг…

– В каждом поколении нашей семьи? Да о чем вы?

– О наследниках, исчезавших на протяжении всего двадцатого века…

Лаура повернулась к сыщику, сложила руки на груди, приняв ту же позу, в которой стояла перед семейными портретами, и превратилась в карикатуру на себя.

– Полагаете, их тоже усыновляли? – насмешливо спросила она. – Знаете, с такими сыщиками, как вы, преступники могут спать спокойно.

Ее сарказм прозвучал фальшиво. Она издевалась над Ньеманом, но голос выдавал страх и отчаяние. Неужели этот французский клоун узнает тайну Гейерсбергов?..

– Вы не нашли ничего конкретного, увлеклись слухами, местными легендами, тупыми языческими суевериями, которые издавна ослепляют наш народ. Не расследование, а турпоездка!

Ньеман сделал несколько шагов: