Последняя охота Серой Рыси

Еще не успели совершенно замереть аплодисменты, у входа в клетку показалась огромная туша песочно-коричневого цвета. Встав на задние ноги, с мушкетом на плече, зверь медленно и величественно обошел вокруг арены, подозрительно оглядывая мимоходом каждое из сидевших на своих местах животное, за исключением волка. Бдительные глаза синьора и Ганзена заметили, что он, проходя мимо, держался от пумы дальше, чем от других животных, и что пума зловеще прижала уши. В ту же минуту протяжный звучный удар бича пригласил их к пристойному поведению. Все обошлось благополучно, только мопс вызывающе залаял из-под лап пумы. Песочно-коричневая туша достигла предназначенного ей сиденья, которое было нелепо малой величины, с треском отбросила ружье, встала на четвереньки и с громким облегченным «у-уф» превратилась в медведя.

Синьор Томазо был доволен. Он остановился в самом центре круга. Он щелкнул бичом и пронзительно закричал. Зрители, конечно, решили, что он кричит на чистейшем итальянском языке. Немедленно все животные сошли с своих мест и расположились вокруг него, производя при этом ряд сложных эволюций, — все, кроме медведя, который, не приглашенный еще на эту кадриль зверей, оставался на месте и презрительно смотрел на всех. По данному вновь сигналу движения прекратились, и все животные, кроме одного из львов, поспешили обратно к своим местам. Лев с застенчивым видом ученика, собирающегося сдавать экзамен, медлил, стоя посредине арены. Принесли канат. Швед взял один конец его, а служитель — другой, и они начали медленно вертеть его. Синьор Томазо крикнул, лев скользнул в этот вертящийся круг и тяжеловесно начал скакать через веревку со стыдливым выражением на морде. Цирк гремел от аплодисментов. С полминуты длилось это своеобразное представление, и каждый раз, как опускался канат, раздавалось щелканье бича. Вдруг лев пустился бежать с опущенной вниз головой, взобрался на свое сидение и крепко закрыл глаза, словно ожидая побоев. Но так как его никто не бил, а зрители громко хохотали, то он снова открыл глаза и посматривал во все стороны, как будто бы желая сказать: «А что, разве я не ловко вывернулся?»

Следующим номером были качели. На арену вынесли широкую толстую доску и подставили под ее средину подпорку вышиною приблизительно в два фута. Угрюмый леопард по знаку Томазо ленивыми шагами направился к доске и, пригнув один ее конец к земле, поднялся на нее. В центре доски он осторожно балансировал несколько минут, пока она не опустилась вниз, потом пополз к другому ее концу и там прилег. Тогда быстро спустился с своего сидения козел, грациозно вспрыгнул на доску, перескочил через ее центр и взошел на поднятый конец. Но вес его не был достаточно тяжелым для того, чтобы поднять или хотя бы слегка потревожить леопарда, который играл роль верного надежного якоря, державшего опущенный конец доски. Козлу же, по-видимому, пришелся по вкусу этот высокий и видный пост, так как он с полным хладнокровием сохранял его за собой и снисходительно посматривал оттуда на других животных.

Снова раздалось щелканье бича Томазо. В одно мгновение Король спустился со своего места, помчался к доске и вскочил на середину ее. Козел, недовольный тем, что его собираются прогнать с его высокого поста, топнул ногой и с оскорбленным видом боднул пуму рогами. Но она пренебрежительным взмахом своей огромной лапы просто смела козла на пол и заняла его место на конце доски. Ворча и хватаясь лапами за планки, леопард поднялся в воздух. Пума была значительно тяжелее его. Загремели аплодисменты. Но номер, очевидно, еще не был закончен. Настал благоприятный миг для козла. Он колебался с минуту, пока не услышал слов Томазо. Тогда он снова вскочил на середину доски и, обратись мордой к Королю, пятился дюйм за дюймом по направлению к леопарду до тех пор, пока тот не стал опускаться. Грациозно танцуя и гордо подняв голову, козел медленно балансировал взад и вперед. Великий эквилибрист в совершенстве выполнил свой номер. В то время, как синьор Томазо раскланивался во все стороны, принимая аплодисменты, леопард, козел и пума гордо возвращались к своим местам.