Последняя осень. Буря (СИ)

Внутри пахло чем-то кисловатым. На кровати лежала бедная Эмилия, ее плечи подрагивали, веки были сомкнуты, грудь вздымалась и опадала в такт неровному дыханию, на лбу краснело свернутое в рулон полотенце. Напротив нее сидела заплаканная Ангелина. Она оглянулась, шмыгнула носом и попросила:

— Динара, ты же умеешь гадать? Посмотри, что с Эмилией? Она ничего не ест, бормочет про призрака. Я очень беспокоюсь. Вчера ведь все было понарошку?

— Может, это отравление? — проговорила Маша, заняв постель.

— Нет, она очень разборчива в еде.

— Беременность? — высказалась Динара. — Что? Никогда нельзя исключать залет.

— У нее нет парня, — твердо произнесла Ангелина.

Она состроила такое несчастное выражение лица, что Динара оттаяла, вынула Таро из мешочка, перетасовала, сняла часть колоды, разложила на покрывале три штуки, таинственно спросив:

— Каким было здоровье в прошлом? Жрица. Хм, в детстве появились хронические заболевания. Они мешают спокойно жить.

Она перевернула следующую карту.

— Как чувствует себя Эмилия в настоящем? Колесница. Болезнь обостряется, необходимо медицинское вмешательство. Какой прогноз в данной сфере на будущее? Повешенный в перевернутом положении, — она запнулась. — Все плохо. Истощится организм, ослабнет иммунитет, изменится сознание, вероятно, на нее повлияют психическое расстройство, порча или воздействие черной магии. Вижу зависимость, которая вызовет депрессию или даже галлюцинации. Это необратимый процесс.

— П-порча? М-магия? — испуганно пролепетала Ангелина. — Это про духов и доску Уиджа? Они правы?

— Таро не дают стопроцентной гарантии. Я не вижу ее гибели.

— Н-но ухудшение, — всхлипнула та. — Когда выпал аркан смерти, Глеб скончался. Ты — предсказательница и сильная ведьма. Мы должны отвезти Эмилию в больницу.

За окном завыл ветер, столпы снега взметнулись ввысь сплошной пеленой. Ангелина зарыдала, сняла очки, заляпанные слезами. Эмилия закашлялась, просипела:

— Геля, все в порядке. Мне лучше.

— Точно? — подслеповато щурясь, спросила та.

Эмилия кивнула. Ангелина приободрилась и, порывшись в карманах джинсов, вытащила карамельку в цветастой обертке, затем слегка сконфуженно произнесла:

— Будете барбариски?

Маша почти отказалась, как вдруг подумала о конфете, которую обнаружили у Волгина.

— Где ты ее взяла? — настороженно спросила она.

— Привезла с собой. Грызу, чтобы избавиться от дурацкой привычки, — призналась она, показав обкусанные ногти. — У меня целый мешок.

Ангелина добавила, что угощала всех подряд в маршрутке, в лагере, до и после вечеринки. «Очередной тупик, — приуныла Маша, но тут же усмехнулась: — Конечно, барбариски бы обязательно привели к убийце. Самый важный вещдок. Боже, когда этот цирк закончится?» Вместо ответа ее поманила Динара, и под невнятной отговоркой они покинули комнату.

Маша уткнулась в телефон Волгина.

— Бизнес? — прочла она вслух название приватного чата. — Зачем мне…

— Листай дальше, — приказала Динара.

От утратившей самообладания девчонки не осталось и следа, она вновь стала собранной и уверенной. Маша промотала репосты о секретах богатства, как вдруг наткнулась на эротические фотографии незнакомой брюнетки. В сообщении перечислялись имя, параметры фигуры, цвет глаз и волос. Выше находились данные и снимки других девушек. Всего их было около десяти.

— Волгин посещал эскортниц? — озадачилась она.

— Сомневаюсь. Там переписки, ссылки на видеозвонки, «собеседования». Кое-где указан один и тот же адрес: улица Молодежная, дом пять, строение один, офис двести тридцатый.

Динара размашистым шагом добралась до спальни Лебедевой, велела ей сказать, что расположено в обозначенном месте.

— Студия, — прощебетала Настя, похлопав ресницами. — Глебушка там снимал товар, потом выкладывал в онлайн-магазин.

— Он же закупал вещи под конкретные заказы, — возразила Маша.

— В основном, но иногда брал у партнеров что-нибудь по скидке.

Динара намеревалась задать вопрос, но Маша, быстро попрощавшись, увела ее в коридор, добавив:

— Помнишь, кто спонсировал Волгина на старте?

— Рыжий.

— Он явно в курсе того, чем на самом деле промышлял Глеб.

Выдернув Женю в холл, они сели напротив и начали по очереди спрашивать, давить, использовать киношные приемы, намекать, будто обладали всей информацией. Динара держалась сдержанно, говорила монотонно, не позволяла разрывать зрительный контакт.

— Ты сама психопатка, — вспылил Женя. — Даже не моргаешь.

— Сейчас иголки под ногти вставлю, если не расколешься, — заверила та.

Тон был настолько безжалостным, что Маша поежилась. Женя ругнулся.

— Признавайся, иначе расскажем о страховке Кириллу и Лене, — наседала Динара.

— Это шантаж, преступление.

— Проституция и распространение порнографии тоже незаконны. Как и махинации со страховками, — встряла Маша, изобразив эксперта.

— Стервы, — буркнул Женя. — Ладно, отвечу. Но если подставите…

— Ты не в том положении, чтобы диктовать нам условия, — пафосно отчеканила Динара.

Женя скрипнул зубами.