Последняя осень. Буря (СИ)

— Оскар — человек? — спросила Динара, видимо, вспомнив прошлую головоломку.

— Да.

— Кто-то подталкивал указатель на доске? — осведомилась Динара, вдохновившись их планом по допросу Игоря.

— Верно.

«Наверное, с Эмилией тоже подстроено, — поразмыслила Маша. — Но с какой целью? Чтобы запугать? Тогда это точно Гробарь, ему в кайф портить всем настроение».

— Оскара убили? — продолжила гадать Динара.

— Да.

— Кто-то из друзей?

Ангелина подтвердила. Динара перечислила варианты насильственной смерти, но соседка, будто сломавшийся робот, бесконечно заладила: «Нет. Неверно. Не совсем».

— Оскара застрелили? — без прежнего энтузиазма проговорила Динара.

— Да! — воскликнула ведущая.

— Убийца — Коннор?

— Точно, — улыбнулась Ангелина.

— У него был сообщник? — нахмурилась Динара.

— Нет.

«А в деле Глеба? — призадумалась Маша. — Может, замешаны двое или несколько человек?» Она вспомнила, как им на лекции по криминологии рассказывали о детективном романе, в котором каждый из двенадцати подозреваемых был причастен к смерти жертвы, но покрывал остальных. На секунду представилось, будто бы все обитатели детского лагеря расправились с Волгиным, соврали о невиновности и запутали ничего не подозревавшую девушку. Отмахнувшись от нереалистичных теорий, она достала телефон и тем самым привлекла внимание Ангелины, строго сказавшей:

— Маш, теперь твоя очередь задавать вопросы.

Отказ ее не устроил.

— Этот, ну, убийца… шел пешком? — пробормотала Маша, чтобы от нее отстали.

— Да, но не только, — ответила Ангелина с видом ребенка, дорвавшегося до конфет, фастфуда или чипсов.

— Еще на лыжах? — выпалила Динара.

— Да.

Маша вообразила неизвестного, который посреди ночи прикатил в «Бурю» на лыжах, неведомым образом пробрался в корпус, столкнул Волгина с лестницы, а затем уехал. «Тогда бы на снегу остались следы», — мысленно возразила она.

— Коннор выстрелил в Оскара с дальнего расстояния? — спросила Динара.

Ее упорство поражало. Маша, даже если бы хотела решать головоломку, перестала бы пытаться уже после второго или третьего неправильного ответа. Подруга, наоборот, из-за неудач словно мотивировалась на победу и загоралась азартом.

— Нет, — проговорила Ангелина.

— Коннор прикончил Оскара до спиритического сеанса? — попытала удачу Динара, но вновь промахнулась.

После недолгой тишины и десятка неверных теорий она произнесла:

— Коннор обманул друзей, подвигал указатель, чтобы получилась фраза про смерть, затем прибежал на лыжах в место, находящееся неподалеку от дома Оскара, дошел пешком, выстрелил в мужчину, вернулся на дорогу, подождал, пока соседи или кто-нибудь другой найдет тело, и притворился, что только недавно добрел до жертвы, ведь добирался много часов.

— Молодец! — возликовала Ангелина. — Хотите еще?

Маша сразу же отказалась, решив просадить время в приложении с карточными играми, ведь там в отличие от суровой реальности не было душной соседки.

* * *

Остаток дня пролетел незаметно. После нехитрого ужина Маша переобулась в сланцы, взяла таз, чайник, пластиковый ковш и принадлежности для мытья, забрела в душевую. Она, как и летом в период отключения горячей воды, смешала в цветастой емкости кипяток и ледяные струи, чтобы получить почти комфортную температуру, затем разделась, сложила вещи в пакет. Ее передернуло от холода, кусавшего кожу. В полумраке подтеки на плитке отливали багровым, казалось, будто безумный каннибал разделывал здесь тела и не прибирал за собой. Сырость, сквозняки, путаница с Марком, лепет Игоря про Юру подстегнули воображение. Стоило ненадолго зажмуриться, как перед взором восставал беспощадный призрак, капли стучали громче, раздавались подозрительные всплески.

Маша разместилась так, чтобы легко наблюдать за входом и остальным пространством. Глаза щипало от шампуня, но она терпела, ругая сквозь сжатые зубы вечерний мороз, проклятый лагерь, недобросовестных ремонтников. Домашняя старенькая ванна, где можно было понежиться под теплым паром, помечтать, погрустить, нанести на волосы маску, расслабиться после трудного дня, казалась идеальной.

Маша растерла себя пушистым полотенцем, быстро нацепила чистый свитер и штаны, схватила пожитки, едва ли не выбежала за дверь. Коридор пустовал, общий зал тонул в темноте. Она стиснула утварь и вещи в левой руке, правой достала телефон, предварительно спрятанный в кармане. Фонарик вспыхнул, стало немного спокойнее. Резиновые тапочки забавно шлепали, издавали звук, похожий на кряканье.