Последняя Патриотическая (СИ)

На пасеке в темноте строится у калитки, не выполнившая задачу группа - черные тени с горбатыми спинами. Уходят молча, только качаются в руках автоматы. Маршрут: центральная улица - пусть видят "укропы", поле - казарма...

Всё - дым. Не было никакой разведки... Приснилась, как Семену, в утреннем сне.

Гуляет ветер, порхает снег.

Идут двенадцать человек.

Винтовок черные ремни...

Вокруг - не зги, не зги, не зги...

Вот и пропели мы эту песню. По-своему, не как написал ее автор Блок. Жизнь рассудила иначе. Авторы - актеры...

Украинская граница... Край села и задумчивая дорога во тьму. Еще один шаг - и тусклое белое поле, где снег и трава, да вороное ночное небо с перезвоном ветров. Идем скорым ходом, и дважды, гремя пулеметными коробами, падает на мерзлую землю Дикой.

- Ноги не держат! Почему не качаешь? - замыкает поход Ангара.

- У меня раны с Саур-Могилы... - встает он, с чужим от боли лицом.

- Почему не сказал?

- С собой бы не взяли.

...На дамбе - столбом в темноте, встречает группу Орда.

Плохо ворожил, старый колдун! Примчались твои орлы. Лежачей корове на хвост наступили, герои...

Отпустив в поле группу, остались на Украине оба командира и гранатометчик. Лучше смерть в бою, чем позор в строю.

ОСЕННИЙ МАРАФОН

Разведчики не вернулись в дом, где ночевали вчера. Есть такой закон: не падать в одну воронку. И глуп, кто им пренебрег.

Два дня они уходили в село, и на улице их знали люди и псы. А теперь и, без того, остались втроем: "бешеная собака" Арчи, многоразовый "сапер" Ива, да гранатометчик Тихий. Уже не отбиться. Их не посетила глупость, они не пошли в старый дом. Глупость не является к сумасшедшим. Это, не знающие друг друга, болезни.

Все трое явились на постой в жилой двор. В семью, что позвала их, встретив на улице: "Заходите, если что, на ночлег..."

Зашли, отогрелись, закусили яичницей с салом, да, сложив в горку оружие, на всю ночь вытянулись в углу.

...Утром, до света, вернулись на Украину Ангара и Лекс. Поднялись по черному полю, уперлись в село. Слепые от тьмы, стоят на дороге у трансформатора, как ночью быки. Явились не отрезвились. Пришагали с закуской на будущий пир: гранатометы, тушенка и хлеб. И вот стоят на дороге, на месте условленной встречи. Стоят, как памятники, и молча слушают мрак.

- Пьянь, - негромко пропело в ушах.

- Епаная! - отозвался на звук Ангара.

Исключительный пароль разведки.

Из-под трансформатора навстречу своим встает с земли поредевшая засадная группа.

Тихий перенимает у Лекса с плеча вещмешок.

- Вот так, наелись яичницы с салом и проспали в углу на полу, как собаки, - сообщает он всё, что удалось добыть ночью разведке.

Мы сидим на деревянных лавках у холодной печи в доме первого здесь ночлега. Сидим, едим одну банку тушенки и ждем, как просветлеет в окне.

...Утром плывет по селу туман. Мы шагаем вдоль улицы у заборов, в сторону украинской шахты. Не вышло спалить на дороге колонну, так заберемся к врагу в самый дом, украдем или убьем. У нас только так - от черта крестом, от свиньи пестом, а от лихого человека нечем. Вот позади село и уходит к "укропам" лесная пустая дорога. Осенний холодный лес с бурой опавшей листвой, рыжий вблизи террикон, насыпи щебня со ржавыми рельсами, и ржавые железные лестницы шахты. Где, знать бы, как встретят лихих незваных гостей...

Пока дошагали, сдул ветер туманы и в белый день лезут на шахту три ополченца: Тихий, что зажигается на опасность, Арчи - сам Бог приказал командиру, да Ива, что никак не израсходует счастье. Остались в заслоне под терриконом двое других: Ангара -потом сложит реквием, да Лекс - глаза всей разведки.

Трое, обходя шахту, забрели в огороды, как козел по капусту, да собран давно урожай. На земле только иней с лохмотьями сохлой ботвы. Замельтешили меж грядок, нырнули за плетень. Сидят, согнулись, зыркают по округе. Да сиди, не сиди, а впереди шахта. Совсем близко, а не подойти согнувшись. Пристрелят. Только в полный рост. Наглость - вечное счастье.

- Играем в открытую, - встает Ива, отряхивая колени. - В честной борьбе побеждает жулик.

Идут. Раздобытчики... В лоб против всей Украины. Шлеп, шлеп... Прямо на шахту. В желтых широких "горках" средь желтой травы, все щуплые да низкорослые, автоматы, как рыбацкие весла - торчат в обе стороны, в глазах туман, а в головах вулкан: обдерут нынче, как липку на лапти!.. Да ничего, дошлепали без убытка. И - шмыг во двор. Сидят меж бетонным забором и электрической будкой, водят ноздрями. А мимо: то тут "укроп", то там сразу двое. Ходят по двору, словно на именинах, руки в карманах, оружие за спину. У кого во рту семечки, у кого перегарчик - у элеватора шатает ветром бойца. Да, всё где-то в стороне, не стянуть никого. Сиди, пока самого не вытащат из-за будки или не станешь сосулькой.