Последняя Патриотическая (СИ)

Восстание кончилось. Нет больше в "Беркуте" "минометов". Север взял за душу лишь шестерых. Четырнадцать разбежались: совесть не голод - можно стерпеть.

Кацо отсидел в подвале несколько дней, был слух, что хотели его расстрелять, но после сам повинился, получил по решению Казачьего круга двадцать ударов нагайкой, и остался в строю, со своими минометами и с папахой.

Так, с передовой, что раньше скрепляла отряд, "Беркут" сел с разгона на мель. Попал в тыл, где всё зашаталось, и начало сыпаться. Не нужно стало ходить в наряды, смотреть за оружием, следить за "укропами", искать задачи разведке, и потянулись к стакану ослабленные бойцы. Дошло, что свой дом арестован судом, а сами - бродяги без паспорта, и взялись за бутыль сраженные командиры. И полетел в пропасть наш "Беркут", теряя перья...

Первой покатилась в запой разведка. Сели на нектар чертей оба ее командира, Ива да Арчи.

- Где? - на построении за двоих спросил Север Орду.

- Ранены из "подствольника", - сообщил тот понятно.

- Ты, что хлещешь там, Ванька? - сидит уже в комнате с Ивой и по имени называет его Орда.

- Напиток храбрецов! - трясет тот спиртом в литровой банке.

- Ты б в город вышел, на баб поглядел, может отпустит, - предлагаю я известный рецепт.

- Мне бабы до фени, - сознается Иван. - У меня только на жену встает, и когда я стреляю!

Но где-то познакомился Ива с местной девчонкой. Она, как защитника из России, вывела его в город, показала Донецк, какой-то музей и Донбасс-Арену. Вдобавок еще позвала в гости в ближайшее время. И вот к концу прогулки Ива совсем заскучал. Но тут же девку дернуло рассказать, что у неё дома пятьдесят литров сливового самогона. Ива, вернувшись в казарму, теперь каждое утро вставал в этим полтинником в голове:

- Она ж не за самогоном звала, для другого... А я-то за самогоном, - объяснял он нам, почему не в гостях.

- Пятьдесят литров! Сколь дней назад это было? - спрашивал сразу Орда.

- Шесть дней назад, - считал Ива.

- Сорок четыре литра осталось, - тоже считал Орда.

Ива покинул семью: жену и трех дочерей. Оставил им на жили-были машину: "Продайте, как станет невмоготу", да и сюда за новыми песнями. А жене: мол, на заработки. И вот прошло уж три месяца, в семье продали машину, жрёт всё ипотека, и скоро, если не разбогатеешь, возвращаться назад. Однажды дозвонилась жена: "Ну, что заработал? Когда уж вернешься?" И хоть телефон сразу в спирте топи. "Скоро вернусь. С миллионом... - замирает Иван с трубкой в руке. - Историй", - выдыхает он перегар.

- Мне б танк у "укропов" угнать. Продал бы Республике за немножко. Да, где теперь взять-то "укропов"? - по пьянке делится Ива больною мечтой.

- У самого тоска дома, еще и сюда покатился, - сижу я с ним рядом.

- Да, здесь-то важней, Ангара, - смотрит он в спирт голубыми глазами.

...Арчи ушел в запой молча, почти не появляясь из комнаты. "Болею..." - вставал он с кровати, когда напарник забывал закрыть двери.

- Порядок у себя наведи! - однажды ткнул ему Север за взвод.

Арчи собрал в классе разведку:

- Я не могу вами командовать по уставу. Вы все - добровольцы, - понял он, что не может приказывать.

- Тогда голосуем. - Встают его замы. - Кто за то, чтоб жить по уставу? Что слово Арчи - приказ!

И вся разведка ответила: да. И, выйдя из класса, покатилась дальше заглядывать в кружки...

...Разведчик Семен. "Горе-разведчик", как смеялся я с ним после засады. Собрался с Тулой, что с "Семерки", куда-то поближе к боям. Да тоже сорвалось. И тоже покатился с бутылкой... И вечно попадется кому-нибудь на глаза, и вечно вляпается в историю. Однажды, хлебнув, пришел до Японца:

- А можно, не вступая в казаки, папаху носить?

- Эти церемонии не обязательны, - спокойно объясняет казак. - Лишь бы, ты, в душе казаком был. И это не то, что объяснял Карабах.

Карабах в боевом настроении объяснил как-то суть звания "казака": "Казак умеет три вещи: воевать, водку жрать и баб драть! Умеешь - казак! Не умеешь - говно между пальцами!"

- Ему же не для души, - показываю я на Семена. - Ему надо пить, и нагайку не получать. Казаку по совести - нагайка за пьянку во весь хребет, а он вроде и пьян, и в папахе, а отлупит не за что - не казак.

- Не вовремя я пришел, - показывает Семен на меня.

- А пьешь, почему?

- Да, дома проблемы. И денег нет, и заработать некому, кроме меня...

- Чего ехал-то? - уже о серьезном Японец.

- Помочь здесь хотел.

Семён попил еще пару дней, и вот снялся с якоря, погрёб в сторону дома.

Помог он Республике? Да, кто ж теперь знает...

...Шайтан. Тоже собрался в казаки.

- Ты-то куда, сынок? - не уговаривает, не отговаривает Орда.

- Я раньше тоже в одном православном собрании состоял, там научили, что за веру и жизнь можно отдать, - сам не знает, что это было Шайтан. - И казачество - тоже ведь православие, - понадобилась ему вдруг папаха.

- А! - сразу в точку Орда. - Был в секте самоубийц, теперь решил из секты в казаки вступить. В новую секту.

- Здесь я остаться решил. Домой не поеду. Пусть "укропы" убьют, - зло отрезал Шайтан.