Читаем Последняя расхлябанность. Манифест дада и тридцать три уголовных рассказа полностью

31° It’s a long way to Tipperary. Ещё бы. Ведь так и задумано: психология – это гандикап. Всякое правило имеет свои исключения, без всяких сомнений. То есть правомерные исключения. Поэтому высшая осторожность: каждое правило устанавливать как исключение, ибо правило – это исключение. (Важное правило!)… Есть лишь относительные установления относительных причинных связей. Да и тех нет. Психиатр и следователь – это, по существу, несостоявшиеся билетёры (бродячего цирка), поскольку любое (о-ля-ля!) – психологическое суждение есть заказанная обсуждаемым работа, которая так редко нравится лишь потому, что задача была поставлена неточно: вследствие незнания обсуждаемым себя самого. Лучшие суждения оказываются заданными хуже всего, а худшие – заданными лучше всего. (Плоды без семечек – самые сладкие. О милые невостребованные мордочки!) Как оказалось: прямо-таки разительно различие суждений о (ха!) – плохих людях. (Суждения о хороших всегда верны.) Не требует доказательств: суждения интересуют плохих ребят лишь тогда, когда они их слышат; а вот пажей интересуют уже тогда, когда ещё даже ничего (цыц!) не было задано… Всякий совет в наши дни – прямо-таки гиблое дело; но, кстати, между прочим: принять плохие суждения о себе – самый честный способ улизнуть от хороших суждений, которые тоже неверны. Tant de bruit pour une occasion perdue?.. А иногда и вовсе ничего не помогает: ни противо-, ни со-ухмылка. Но кому-то вы всё же верите. Ах, где же публика для с о в с е м уж плохих ребят? Я так сузился и постраннел…

32° Выз… возможности общения. Мужчина и женщина (дама): в лучшем случае коитус; в случае похуже – что-то подобное половому сношению; в худшем случае – эротический фокус-покус (разговорный!), которому необходимо навязать прилагательное «pausal» (недостаточный, или: см. Уголовный кодекс). Мужчина (господин) и мужчина: в лучшем случае ценят возникающее по отношению друг к другу движение губ и вяло молчат (или говорят на высшем идиоматическом наречии) мимо щёк; в случае похуже – возникает тонкая, как лезвие клинка, потасовка, после сомнительного времяпрепровождения которой каждый привычно опускает плечи и отрицает всё: и победу или поражение, и себя, и другого, и короче говоря или не говоря; в худшем случае производишь заутюженные складки на лбу и вообще что-то важное и завершённое по форме, короче, болтаешь (милый Сотадес, изобретший палиндром!)… Плевать с вывертом!.. Во французской провинции Верхняя Гаронна, на границе с Испанией, ещё и в наши дни существует местная индустрия – производство уродов (по 5060 франков за уродца). Эта отрасль деятельности исчезла бы, если бы вследствие только что упомянутого худшего случая, который, к сожалению, с большим преобладанием доминирует, не было введено сострадание… Но настоящие уроды? Ну и интересуешься, раз ты такой, снова Гегелем, пацифизмом и возможным уничтожением детей-уродов… Я лично предпочитаю дам!!!

33° Бывают дни, когда всякий прикидывается дурачком. И ночи, когда самый глупый выглядит ещё и значительным. И бывают недели, и месяцы, и годы, и… Самые дырявые, щелястые вокабулы, самые расхлябанные паузы, высунутые языки, длинные носы среди прочего поэтому – очень облегчающие приёмы общения; тем более что каждая ситуация с любой точки зрения шатка и непрочна. Нежно выпусти на волю эти милые жесты (в о т высшее идиоматическое наречие!) – и ты удивишься, как превосходно всё устроится…

И поскольку, лишь пускаясь в страстноречие (так сказать), можно взорвать в с е отношения между персонами (они – в с е г д а конструкции!), это предлагает, к тому же, здоровый паллиатив. Кстати: среди людей живёшь, как известно (пока не…), постоянно в сети, по большей части натянутой тобой же самим, и часто очень тонко натянутой (брачная паранойя; Жан Суварин и его Нарва); один живёшь (пока не…) в ещё более тонко… Начинай же, наконец, выступать против самого себя! Начинай!! Ну же!!!.. (Я давно уже плюю в тихие часы досуга себе самому на голову… Ах, я плюю на… – …Да, на что?…)

34° Дамы бессознательно предпочитаемы. Всякое правило – это исключение. Психология – это гандикап. Плевок с вывертом: плевать на всё.

IV

35° Декарт и Свифт любили, это общеизвестно, зариться на чужое. Шапки долой! (То-то же…)

Перейти на страницу:

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее
50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки
50 музыкальных шедевров. Популярная история классической музыки

Ольга Леоненкова — автор популярного канала о музыке «Культшпаргалка». В своих выпусках она публикует истории о создании всемирно известных музыкальных композиций, рассказывает факты из биографий композиторов и в целом говорит об истории музыки.Как великие композиторы создавали свои самые узнаваемые шедевры? В этой книге вы найдёте увлекательные истории о произведениях Баха, Бетховена, Чайковского, Вивальди и многих других. Вы можете не обладать обширными познаниями в мире классической музыки, однако многие мелодии настолько известны, что вы наверняка найдёте не одну и не две знакомые композиции. Для полноты картины к каждой главе добавлен QR-код для прослушивания самого удачного исполнения произведения по мнению автора.

Ольга Григорьевна Леоненкова , Ольга Леоненкова

Искусство и Дизайн / Искусствоведение / История / Прочее / Образование и наука
Странствия
Странствия

Иегуди Менухин стал гражданином мира еще до своего появления на свет. Родился он в Штатах 22 апреля 1916 года, объездил всю планету, много лет жил в Англии и умер 12 марта 1999 года в Берлине. Между этими двумя датами пролег долгий, удивительный и достойный восхищения жизненный путь великого музыканта и еще более великого человека.В семь лет он потряс публику, блестяще выступив с "Испанской симфонией" Лало в сопровождении симфонического оркестра. К середине века Иегуди Менухин уже прославился как один из главных скрипачей мира. Его карьера отмечена плодотворным сотрудничеством с выдающимися композиторами и музыкантами, такими как Джордже Энеску, Бела Барток, сэр Эдвард Элгар, Пабло Казальс, индийский ситарист Рави Шанкар. В 1965 году Менухин был возведен королевой Елизаветой II в рыцарское достоинство и стал сэром Иегуди, а впоследствии — лордом. Основатель двух знаменитых международных фестивалей — Гштадского в Швейцарии и Батского в Англии, — председатель Международного музыкального совета и посол доброй воли ЮНЕСКО, Менухин стремился доказать, что музыка может служить универсальным языком общения для всех народов и культур.Иегуди Менухин был наделен и незаурядным писательским талантом. "Странствия" — это история исполина современного искусства, и вместе с тем панорама минувшего столетия, увиденная глазами миротворца и неутомимого борца за справедливость.

Иегуди Менухин , Роберт Силверберг , Фернан Мендес Пинто

Фантастика / Проза / Прочее / Европейская старинная литература / Научная Фантастика / Современная проза / Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн