Последняя сказительница

Я понимаю, как ей больно, но счастлива, что рядом со мной наконец кто-то тоже всё помнит. Ветер всё ещё опасен, процентов на двадцать. Но спорить с ней я не собираюсь.

Я говорю самым строгим голосом.

– Все, кроме Вокси, оставляют сумки и шлемы. Всё, что нужно, есть на новом месте.

Со снаряжением быстро не пошагаешь, а нам, по крайней мере, нужно попытаться найти людей, прежде чем начинать жизнь в пещерах и питаться водорослями.

– И, как сказали Эпсилон-пять и Зетта-два, следуйте моим указаниям или будете отвечать перед Коллективом.

Рыжий поправляет одежду, а Пушинка приглаживает волосы, готовясь к работе. Они уходят вместе с Сумой. Вокси поправляет костюм и проверяет застёжки.

– Что происходит с Зеттой-два? – спрашивает Вокси.

– Теперь её зовут Сума, – отвечаю я.

Я вешаю сумку с сокровищами на плечо.

– Тебе придётся узнать настоящие имена, Вокси.

Он надевает шлем на голову.

– Я слышал, как Нила звала тебя «Питра».

Я хихикаю и поправляю:

– Петра.

– В любом случае, мне нравится, – говорит он. – А как насчёт Зетты-три и четыре?

Он кивает на Пушинку и Рыжего.

Было бы несправедливо с моей стороны придумывать им имена.

– Пока не знаю, – отвечаю я.

– Так что с ней? – повторяет он. – С Сумой…

– По матери скучает, – отвечаю я.

Я думаю о маленькой спальной ячейке Вокси в комнате Нилы, о том, как она за ним ухаживала.

– Ты тоже когда-нибудь будешь скучать по Ниле или Брику, Вокси.

Я укрепляю сумку на талии.

– Я больше не связан с Коллективом.

Что-то срабатывает в моей памяти. Я опускаюсь на колени.

– Скажи, Вокси, что… что Эпсилон-пять шепнул тебе на ухо? Когда Нила и Крик погружали меня в стазис.

Вокси улыбается.

– Он велел не бояться, сказал, что у него есть план, и твоя история не кончается.

Вокси опускает щиток и выходит между лозами.

Я улыбаюсь вслед маленькому беглецу, с рождения жившему только на корабле, не бегая и не прыгая, да и смеясь, только когда никто не видит, и чей любимый цвет, кажется, «никакой».

Я выхожу за ним наружу к остальным.

– Куда идём? – тихонько спрашивает Сума.

– К водопадам, – отвечаю я.

Она кивает и смотрит через озеро на отдалённые ледяные вершины, где на плато льётся вода.

Пушинка смущённо и с завистью смотрит на толстовку с единорогом.

Мы подходим к озеру. Буря утихла, и отсюда хорошо видна стоянка шаттла.

Он исчез!

Глава тридцатая

Веки горят, и в глазах туман. Исчезновение шаттла значит только одно: док починили, Хавьера схватили.

И я знаю. Его больше нет.

Я оглядываюсь на пещеру. Было бы легко войти, свернуться клубочком и переживать воспоминания о брате в безопасных каменных стенах. Что я выиграю, отправляясь вперёд? Всё, что люблю, осталось позади.

Земля. Лита. Родители. Хавьер.

Идти так далеко без воды и пищи. Можем и не дойти. Можем не найти первоприбывших.

Я закрываю глаза и слышу голос Хавьера, словно он рядом.

«Если этот поступок даст хоть кому-то шанс, предки будут мною гордиться».

В ушах отдаётся моё прерывистое дыхание. Когда-нибудь при случае я расскажу историю о храбром старике, нас спасшем, рискну попробовать.

– В путь!

Я обхожу Суму, Пушинку и Рыжего, таща за собой Вокси, и киваю Суме оставаться сзади, замыкая группу малышей между нами.

– Держитесь друг друга, – говорю я.

Будто выводок утят, мы тянемся цепочкой вдоль озера к восточной части, направляясь к малому водопаду.

Холодный воздух с востока смешивается с угасающим горячим дыханием запада – над озером клубится туман. Небо на юго-западе горит розовым, временами туман рассеивается, и на поверхности озера появляется разноцветное отражение.

Пока идём вдоль берега, за нашими тенями плывут стаи водяных бабочек. Под водой катятся волнами шары золотисто-фиолетовых прожекторов.

Даже через окошко шлема слышно, как хихикает Вокси. Я оглядываюсь и вижу, как он машет руками. Водяные бабочки, отважившиеся понаблюдать за нами, кидаются назад к стае. На мгновение воцаряется тишина, потом за хлопками развевающегося на Вокси костюма вновь слышится хихиканье. Время от времени к нему присоединяется Пушинка. Часа два только и слышно хихиканье и хлопки, пока они играют с пугливыми существами. В другое время я бы их одёрнула.

Но того и гляди, появятся Нила и Коллектив. Может, для Вокси это последний шанс поразвлечься. Если нас засекут до того, как мы доберёмся до поселения, кто знает, как его накажет Коллектив.

Следующие пять-шесть часов мы идём молча. Я не замедляю шага, хотя понимаю, что все, как и я, устали и хотят пить.

Гул. Сначала мне кажется, что почудилось. Но мы сворачиваем, и гул превращается в грохот. Впереди рябит прозрачная поверхность озера.

Сума с усмешкой на лице ломает строй, проходя мимо меня.

Я спешу следом, другие – за мной, пока не доходим до реки.

На поверхности рябь и белые шапки бурлящей воды. На другой стороне вдоль реки растёт тенистая роща. А за ней, где-то в километре отсюда – самый маленький водопад. У водопада начинается поле. Идеальное место для поселения, куда указывала стрелка на голографии.

– Что скажешь? – спрашивает Сума.

Скоро вернутся ветра, а поблизости ни пещеры, ни другого убежища. Мы устали, проголодались, хотим пить.

Я качаю головой.