Последняя сказка

Морщинки на его висках углубились, на лице явственно читалось веселье. Принцесса догадывалась почему: она должна была выглядеть очень глупо, с открытым ртом и удивленно округлившимися глазами.

– Вы… вы… – Она пыталась подобрать слова, боясь спугнуть проснувшуюся надежду.

– Да, – утомленно отозвался Ил, положив ногу на ногу и откинувшись на спинку стула. – Я освобождаю вас от данного слова. Желаю вам с Дарритом всяческих благ и очень надеюсь, что моя доброта не будет забыта.

– О! – только и смогла воскликнуть Омарейл.

Она встала, прижимая к себе лалу. Белория тоже встал – скорее всего, вынужденно: так полагалось по этикету.

– Но почему? – Она растерянно разглядывала его лицо.

Он вздохнул, в уже ставшем привычным жесте сложил руки перед собой и, глядя куда-то вдаль, ответил:

– Вы можете считать меня бессердечным человеком, но меня не прельщает перспектива силой тащить под венец женщину, которая очевидно любит другого. Когда мы заключали сделку, ваше сердце было свободно. И вы сами тогда дали понять, что не строите никаких планов относительно Даррита. Сейчас ситуация изменилась. Сперва я не готов был принять ее, но, чуть остыв, понял, что могу совершить ошибку и сделать из союзницы в лице будущей Королевы – врага.

Белория внимательно посмотрел на принцессу:

– Я желаю вам всех благ.

– О, Ил. – Она счастливо улыбнулась. – Обещаю, этого я не забуду. Никогда не забуду!

Омарейл до сих пор не могла поверить, что все разрешилось вот так легко.

– Это будет совсем неуместно, если я вас расцелую? – выпалила она.

Белория состроил скептическое лицо:

– Неуместно и немного обидно. Честное слово, Ваше Высочество, вы могли хотя бы попытаться изобразить меньшую радость, узнав, что я расторгнул нашу помолвку.

Она рассмеялась, уверенная, что он говорил не всерьез. По крайней мере, тон его был саркастично-шутливым.

Едва Ил ушел, Омарейл вызвала к себе Даррита. Войдя в кабинет, он огляделся, будто рассчитывал обнаружить объяснение столь поздней встрече.

– Белория отказался от брака со мной! – выпалила принцесса.

Реакция Норта оказалась неожиданной: он издал короткое «а», сопроводив это понимающим кивком головы. Как будто новость не стала для него сюрпризом. Омарейл прищурилась:

– Что ты знаешь об этом?

Даррит сел туда, где совсем недавно был Белория:

– Я же сказал, что возьму эту проблему на себя.

Омарейл сгорала от любопытства: ей так хотелось узнать, как же Норт убедил Патера Нортастера отойти в сторону.

– Мы просто поговорили, – ответил Норт.

Он небрежно смахнул пыль с рукава сюртука, затем, заметив испепеляющий взгляд принцессы, будто нехотя продолжил:

– Я пригласил его на чай, объяснил ситуацию – которую он, впрочем, понимал и сам. Сказал, что ты, разумеется, намерена выполнить обещание, но все же стоит учитывать изменившиеся условия. И дал понять: теперь Совалия Дольвейн не допустит ваш брак. Разумеется, он начал угрожать в ответ. Я заверил, что уважаю твое решение, и поскольку ты сказала, что только Белория может отказаться от свадьбы, так тому и быть. Но пояснил свою позицию: Совалия не будет столь же понимающей, начнет бороться и, скорее всего, победит. В связи с чем лучшее, что Белория может сделать для себя, – проявить инициативу, отступить сейчас, пока это будет выглядеть как благородный жест, а не унизительное поражение. Добровольный отказ от любых претензий прибавит ему очков в твоих глазах. Если он сделает тебя своей должницей, в перспективе это может оказаться даже более выгодно для него.

– И он просто послушался? Просто согласился? – удивилась Омарейл. – Он уверял, что не отступится.

– Разумеется, нет. После этого я переговорил с госпожой Дольвейн, сказал, что у вас свои матримониальные планы, касающиеся Белории. Я ни о чем ее не просил, но, как вы понимаете, она не осталась безучастным зрителем. Совалия добилась своего присутствия на встрече Белории с Его Величеством. Перед этим с помощью дара она вызвала гнев Короля, и на самом совещании Белории было трудно что-либо сделать, так как эмоции вашего отца были слишком сильными. Радостных новостей, которые помогли бы постепенно сменить настроение Короля, увы, не было. Кроме того, Белории нужно было делать устный отчет, а бороться с эмоциями собеседника, на которые в эту же секунду влияет Совалия, и вести связную беседу затруднительно.

– После этого он решил, что ты был прав…

– О нет, после этого он пришел ко мне, требуя, чтобы я «отозвал» Совалию, иначе он начнет ответные действия. Но я его заверил, что не планировал никаких устрашающих акций, более того, не состою с госпожой Дольвейн в дружеских отношениях, и все, что она делает, – делает по своей инициативе. И именно об этом я предупреждал. Во время этого разговора я был более убедителен, чем во время первого. Обрисовал, как будут выглядеть для него ближайшие месяцы, если он решит бороться с Совалией, и как будет выглядеть ваш брак, если ему случится победить. Он был убежден, что сможет задвинуть вас на второй план, но, видимо, забыл, с кем имеет дело.