Последняя схватка. Армагеддон 2000. Ребенок Розмари

— Рассказать об этом Минни и Роману. — Он предупреждающе поднял руку. — Знаю-знаю, мы должны хранить глубокую тайну. Но я говорил им, что у нас, может быть, все скоро получится, и они тоже переживают. А они ведь такие старенькие, — Ги печально развел руками. — И если мы будем откладывать, то они, возможно, так никогда и не узнают…

— Ну, расскажи, — улыбнулась Розмари. Она была согласна сейчас на все.

Ги поцеловал ее в нос.

— Вернусь через две минуты, — сказал он и бросился к двери.

Наблюдая за ним, Розмари поняла, что Минни и Роман стали ему очень близки. Это и не удивительно: его мать была очень занятой женщиной, а ни один из ее мужей так и не заменил ему по-настоящему отца. Кастиветы же были необходимы ему вместо родителей, даже если он сам этого не осознавал. И Розмари решила в дальнейшем думать о них получше.

Она прошла в ванную, умылась холодной водой, причесалась и подкрасила губы.

— А ведь ты беременная, — сказала она своему отражению в зеркале. (Но надо еще сдать анализ крови. Для чего?..)

Когда она вышла в коридор, все уже стояли у входной двери: Минни в домашнем платье, Роман с бутылкой в руках и Ги позади них, довольный и покрасневший.

— Вот это я называю «радостные вести»! — МинНи подошла к Розмари, взяла ее за плечи и громко чмокнула в щеку. — Поздрав-ля-ем!

— Всего тебе наилучшего, Розмари, — сказал Роман и поцеловал ее в другую щеку. — Мы так рады, что и сказать нельзя. У нас, правда, не оказалось под рукой шампанского, но я думаю, что по такому случаю мы можем выпить бутылочку «Сен-Джульена» 1961 года.

Розмари поблагодарила их.

— Когда же он родится? — спросила Минни.

— 28 июня.

— Теперь у тебя будет много забот, — сказала Минни.

— Мы будем вместо тебя ходить в магазин, — объявил Роман.

— Не надо, — пыталась отговориться Розмари.

Ги принес стаканы и штопор, и они с Романом занялись откупориванием бутылки. Минни взяла Розмари под локоть, и они вместе прошли в гостиную.

— Послушай, дорогая, — начала Минни. — У тебя хороший врач?

— Да, очень хороший.

— Дело в том, что один из самых известных гинекологов Нью-Йорка — наш старый знакомый. Это Эйб Сапир- штейн, еврей, он обследует женщин из медицинского профсоюза, но может понаблюдать и тебя, если мы его об- этом попросим. И для нас он это сделает подешевле, тал что вы еще сэкономите деньги.

— Эйб Сапирштейн? — переспросил Роман из коридора. — Он один из лучших врачей во всей стране! Ты должна была слышать о нем.

— Я слышал, — сказал Ги. — Он действительно очень известный.

— Да, — подтвердил Роман. — Один из лучших гинекологов.

— Ну как, Ро? — спросил Ги.

— А как же с доктором Хиллом?

— Не волнуйся. Я ему что-нибудь скажу. Ты же знаешь меня…

Розмари подумала о докторе-Хилле, очень молодом и похожем на Килдера, потом о лаборатории, где нужен был еще один анализ из-за того, что сестра чего-то недосмотрела или лаборант, или кто-то другой, а ей теперь приходится напрасно волноваться.

— Я не позволю тебе ходить к доктору Хиллу, которого никто не знает, — заявила Минни. — Вам, юная леди, нужен только самый хороший врач, а это — Эйб Сапирштейн.

Розмари покорно улыбнулась.

— Ну, если вы считаете, что он сможет меня принять… Он ведь, наверное, очень занятый человек.

— Он тебя примет, — твердо заверила Минни. — Я позвоню ему прямо сейчас. Где у вас телефон?

— В спальне, — ответил Ги.

Минни прошла в спальню, а Роман разлил по стаканам вино.

— Это прекрасный человек, — сказал он. — Очень чуткий, как и вся его многострадальная нация. Давайте подождем Минни.

Они молча ждали, держа в руках полные стаканы.

— Садись, дорогая, — предложил Ги, но Розмари покачала головой и продолжала стоять.

Послышался голос Минни из спальни.

— Эйб? Это Минни. Послушай, одна наша хорошая знакомая сегодня выяснила, что она беременна. Да, это прекрасно. Я звоню из ее квартиры. Мы сказали, что ты сможешь ее принять и что не будешь брать с нее дополнительной платы. — Она немного помолчала. — Подожди минуточку. — Она закричала из спальни, обращаясь к Розмари: — Ты сможешь приехать к нему завтра в одиннадцать утра?

— Да, это очень удобно, — ответила Розмари.

— Вот видите? — улыбнулся Роман.

— Очень хорошо, в одиннадцать часов, Эйб, — говорила в трубку Минни. — Да. И ты тоже. Нет, вовсе нет. Будем надеяться. До свидания.

Она вышла из комнаты.

— Ну вот и все. Перед тем, как уйти, я напишу тебе его адрес. Это на пересечении Семьдесят девятой улицы и Парк авеню.

— Огромное вам спасибо, Минни, не знаю, как и благодарить вас обоих, — ответила Розмари.

Минни взяла протянутый ей Романом стакан.

— Это очень просто: делай все, что тебе скажет Эйб, и у тебя будет здоровый ребенок. Другой благодарности нам и не надо.

Роман поднял стакан.

— За чудесного здорового ребенка.

— За него, — поддержал Ги, и все выпили.

— О! — воскликнул Г и. — Очень вкусно!

— Правда? — спросил Роман. — И не очень дорого.

— Мне не терпится рассказать об этом Лауре Луизе, — сказала Минни.

— Ну пожалуйста, — взмолилась Розмари. — Никому больше не говорите. Пока еще слишком рано!

— Она права, — согласился Роман. — Будет еще достаточно времени, чтобы сообщить это приятное известие.