Последняя тайна Патриарха

Без поэтических вольностей, разумеется, не обошлось.

Ошарашенные многозначительным и витиевато-запутанным текстом, его пафосом и тяжеловесными оборотами, Никита с Настей молчали и пытались осмыслить, что бы все это значило. Потом попытались перечесть написанное, – каждый на своем уровне. Запутались еще больше, тщетно придавая словам разные смыслы и воображая уже невесть что. Данила собрал свои бумаги и устало посоветовал не ломать голову, все равно сразу не одолеть этой премудрости. Заметил лишь, что добраться до остальных сокровищ – дело будущего – туманного и не совсем достоверного… Теперь хоть бы от преследований оторваться!

Переезд в Апулию, в старинный городок Бари, занял почти весь следующий день. Ехали на арендованном втихаря стареньком сером фиате – Данила оказался мастером на такие махинации. Отель покинули засветло, никто из возможных преследователей и не дернулся. Даже неприметный мужичок, поселившийся через два номера. Рим прощался с русскими хмуро, шел легкий снежок, и похолодало.

Но по дороге на юг распогодилось, Италия – даже зимняя – все равно была прекрасна и чарующе живописна. Холмы, убегающие вдаль, какие-то селения… Все дышало спокойствием, и не верилось в плохое… Этим Европа россиян и завораживает. Глядя в окно машины Настя нараспев произнесла ахматовские строчки:

Я не была здесь лет семьсот,

Но ничего не изменилось —

Все так же льется Божья милость

С непререкаемых высот.