Последняя тайна первоэлемента (СИ)

Я потерял сознание. Не знаю, как долго я пробыл в забытьи, но когда очнулся, то рядом со мной уже никого не было. Алебарда лежала по левую руку от меня, и теперь я смог уловить едва различимый свет, который испускал неизвестный источник где-то позади меня. Я взял алебарду, а затем сел. Голова кружилась. Все тело нещадно болело, ребра, похоже, были сломаны. В голове не прекращался гул, сама она болела настолько сильно, что мне казалось, будто она вот-вот лопнет. Левая рука потеряла чувствительность, я ей даже шевельнуть не мог. Меня мутило, в моем желудке не было ни еды, ни воды вот уже несколько дней. С трудом поднявшись на ноги, я поплелся в сторону света. Одеревенели все конечности. Я едва мог наступать. Ноги подкашивались и разъезжались в разные стороны, иной раз я спотыкался на ровном месте и падал. Источником света оказалась самая обыкновенная лампочка, висевшая на проводе под потолком. Ее белый свет мягко стелился на пол и стены. Я стоял в длинном квадратном коридоре. Вдоль левой стены тянулась вереница проржавевших труб, каждую из которых, не больше метра в диаметре, опоясывали безобразные мотки черных проводов. Стены здесь были старыми и потрескавшимися - ровно до середины они были выкрашены в серый цвет, верхняя же их часть, когда-то давно, была белой. Я оперся рукой на ближайшую ржавую трубу и продолжил движение вперед. С каждым шагом меня начинало тошнить все сильнее. В глазах рябило и двоилось. Я не останавливался. Впереди, метрах в ста, я увидел еще один источник света. Точно такая же белая лампочка. Не останавливаясь, чтобы передохнуть, я шел вперед уже несколько часов. Свои внутренние часы я уже давно перестал слышать. Шел я полдня, может и того больше. Остановиться я уже не мог, несмотря на усталость и боль во всем теле. Впереди я видел металлическую лестницу, закрепленную у стены, уводившую вверх. Я приблизился к ней, и, медленно перебирая ногами и правой рукой, начал карабкаться. Высоченная лестница была настолько длинной, что мне пришлось дважды отдыхать на ней, просовывая ноги между стеной и самой лестнице. Так я сидел минут по десять оба раза, после чего вновь продолжал восхождение. Когда она закончилась, я подумал что попал в тупик. Лестница упиралась в потолок, и я лишь чудом смог найти хитрый механизм, отпиравший люк наверху. Сбоку, на самой лестнице, я нашел неприметный проводок, тянувшийся как вниз, так и вверх. Я начал ощупывать нижний конец и пальцем зацепил кнопку, к которой этот провод и вел. Нажал на нее. Сверху, над моей головой, послышался едва различимый щелчок, и в правый бок отъехала ровная метровая квадратная панель. Я преодолел последний промежуток этой длинной лестницы и, наконец, оказался наверху, в маленькой комнате. Справа от люка, из которого я вылез, стоял деревянный шкаф, на удивление хорошо сохранившийся. Внутри него обнаружилась всевозможная женская одежда. Все оставшееся пространство комнаты занимали точно такие же манекены, как и те, что я видел в огромном куполообразном зале. В углу, за шкафом, обнаружилась еще одна лестница трехметровой высоты уводившая, как и предыдущая, в потолок. Кнопка на ней была точно такой же, как и люк наверху, идентично предыдущему отъехавший в сторону, освобождая мне путь наверх. Я взобрался по лестнице и встал на ноги. Я оказался на освещенном пятачке, до боли знакомом мне. Порубленная на куски и обезглавленная тварь валялась неподвижно в десяти метрах от меня. Сам люк находился всего в метре от огромной толстой черной двери, много лет защищавшей мой дом и меня от неведомого кошмара, обитавшего в этих коридорах. Я дома. Я буквально вполз внутрь и потянул за колесо дверь на себя. Когда же она захлопнулась, я повернул его, запирая дверной механизм. Не могу поверить в это. Я дома. Я упал на спину и разошелся смехом. Невероятно. Я сделал это. Я вернулся. Мое первое путешествие вышло уж точно не таким, как я его себе представлял. Спустя пять минут я уже скидывал с себя отстегнутые бронированные доспехи, и поверх них я кучей набрасывал мокрое и вонявшее от пота термобелье, которое я стянул с себя. Саму кучу увенчало то, что осталось от алебарды, а сам я уже карабкался наверх. Кухня. Я открыл кран и жадно впился в струю воды, которая божественной прохладой разлилась по моему телу. Затем я открыл холодильник и вывалил из него на тарелку замороженный кусок мяса и пол упаковки овощей. Поставил в микроволновку. Через минуту я, сидя голышом, уплетал мясо и овощи за обе щеки. Грязный, со следами запекшейся крови, источающий невероятное зловоние, но все же невероятно счастливый, я сидел и улыбался собственным мыслям, радуясь, что я остался жив. Когда я доел, то чуть ли не бегом бросился в туалет. С непривычки живот крутило, но я не очень то и расстроился. После туалета я направился к ванне, и открыл кран заполняя ее горячей водой, в которую я налил пены и очищающего раствора для животных, который нашел на зеленом складе. Ничего, человек ведь тоже животное, а мне сейчас было абсолютно наплевать, чем смыть с себя всю вонь и грязь, что я притащил на себе. Через пять минут я уже нежился в ароматном кипятке, стирая с себя мочалкой засохшую кровь. Заняло это больше времени, чем я ожидал. Пришлось менять воду, которая сперва покраснела, а затем и вовсе почернела. Когда я во второй раз погрузился в ванну, я был уже относительно чистым. Раны на теле чуть щипало, но я не придавал этому значения. Через час я вылез из ванной и, шлепая босыми ногами по полу, сбегал на зеленый склад, прихватив оттуда технический спирт, флакон антисептика и моток черных ниток с иголкой. Я уселся на краю ванной, свесив в нее ноги, и принялся зашивать самые глубокие раны на теле, смазав иголку и нитку антисептиком. Сами раны я предварительно промыл спиртом. Через час работа была завершена. На лбу красовался уродливый шрам, коряво зашитый моей неумелой рукой. Помимо этого я зашил еще три глубоких рассечения, после чего со всей тщательностью обработал неглубокие порезы спиртом. Спустив воду в ванной, я отправился обратно на зеленый склад и убрал все принадлежности в небольшую аптечку, из которой я все это добро вынул. После этого я полез на самый верх, в комнату со стариком. От моей усталости не осталось и следа. Не знаю почему, но во мне вдруг проснулось необъяснимое желание поговорить. Когда же я оказался на месте, то сразу направился к своей капсуле. Это вызвало невольные ассоциации с тем жутким местом, в котором я побывал, и чудом спасся. Я залез внутрь капсулы и устроился на удобном материале, который уже давным-давно запомнил форму моего тела, и теперь, каждый раз как я ложился сюда, мне не приходилось беспокоиться из-за неудобства. Неудобства не было. Я вынул из-под себя свернутое вчетверо письмо, и желание болтать со стариком незаметно ушло на второй план. А вот послушать то, о чем он мне поведал много лет назад, перед своей смертью, я был готов с удовольствием. Всегда полезно освежать в памяти факты, которыми руководствуешься в своей жизни. И здесь точно так же. Сам старик, хоть и умер данным давно, написал то, что помогало мне продержаться столько лет, и не только не сойти с ума, но и вести как можно более нормальный образ жизни, если это словосочетание здесь вообще уместно.