Последняя тайна Распутина

Вот что говорит об этом документ: «В дополнение к представлению моему от 31 января сего года за № 127, имею честь донести Вашему Превосходительству, что 1-го сего февраля по делу об убийстве крестьянина Григория Распутина /Новых/ допрошен в качестве свидетеля поручик запаса Гвардейской кавалерии Георгий Эльвенгрен, который показал, что 17-го декабря минувшего года, когда он находился в квартире Распутиных, туда явился офицер в нетрезвом состоянии, пожелавший по секрету переговорить с дочерью Распутина Матреной. Последняя пригласила его в приемную, где он заявил ей, что он приехал из ресторана «Медведь», получив сведения об убийстве Распутина. Однако, поведение явившегося офицера было настолько непристойно, что семья Распутина обратилась к нему, Эльвенгрену, с просьбой удалить его из квартиры. Выйдя в приемную к названному офицеру, Эльвенгрен узнал в нем прапорщика, приходившего около месяца тому назад на прием к Распутину просить защиты ввиду угрожавшего ему наказания за скандал, произведенный им в нетрезвом виде в Москве»[370].

Мы еще вернемся к этому чрезвычайно важному и, как кажется, анонимному посещению квартиры Распутина таинственным знакомым этого Эльвенгрена.

Любопытно, что Хохен-Эстен правильно называет грузинскую фамилию (Пхакадзе) жениха дочери Распутина, хотя многие русские, знавшие этого человека, в том числе и сам Распутин, часто не могли ее выговорить.

Упоминание о корнете Пхакадзе, женихе дочери Распутина, также есть в прокурорском деле: «Явившись к Распутину утром 16 декабря, Симанович застал его в очень нервном состоянии, которое сам Распутин объяснял предстоящей свадьбой своей дочери и говорил, что не допустит ее брака с Хакадзе, считая его „партией“ не подходящей для своей дочери»[371]. «Особенно же встревожился Распутин 15 декабря сего года, получив сведения о покушении на самоубийство жениха своей старшей дочери корнета Семена Ивановича Хакадзе»[372].

Речь, конечно, идет о Пхакадзе. Вот что сообщает о нем охранное отделение в справке от 28 мая 1916 года: «По наведенным справкам, в Петроградской военной гостинице, бывшая „Астория“, помещающейся в д. № 12–39 по Морской улице, оказалось проживал Пхакадзе Семен Иванович, 22 лет, православного вероисповедания, прапорщик 17-го гусарского Черниговского полка по службе»[373].

Создается ощущение – либо Хохен-Эстен был знаком с документами прокурорского дела, либо он действительно участвовал в секретных переговорах о мире Германии и России. Заметим, что в полицейских материалах по поводу смерти Распутина, в отличие от прокурорских, имя Эльвенгрена не упоминается вовсе.

Нас же должен интересовать важный момент: значит, в это же самое время параллельно с подготовкой убийства фаворита Юсупов и Пуришкевич были вовлечены в план подготовки дворцового переворота, главным двигателем которого был сам Распутин. И в этом рассказе Хохен-Эстена все выглядит логично.

6 декабря 1916 года как дата возможного переворота выбирается не случайно – это так называемый день тезоименитства царя, попросту день ангела. (Напомним, что в этот день Распутин ночью прислал телеграмму царю.) Надо было придать какое-то символическое значение государственному событию.

В этот день по традиции гофмаршалы, церемониймейстеры, скороходы, егеря, камер-фурьеры, конюхи, метрдотели и шоферы ожидали подарков. Обычно это были золотые портсигары с императорским вензелем из бриллиантов, золотые портсигары, броши и кольца. Фон праздника как нельзя кстати подойдет к объявлению мира и государственного переворота. Но все-таки в результате некоторых трудностей заговорщики решили перенести событие с 6 декабря 1916 года на 27 декабря (10 января) 1917 года.

Эта дата заставляет нас вспомнить о так называемом пророчестве Распутина, которое впервые было опубликовано в книге Жуковской: «Я пишу это письмо, последнее письмо, которое останется после меня в Санкт-Петербурхе. Я предчувствую, что умру до 1 января 1917 года. Если я буду убит обычными убийцами, особенно русскими крестьянами, то ты, Папа, не должен бояться за Детей своих, – они будут править в Рассей еще одну сотню лет. Но если я буду убит боярами и дворянами, если они прольют мою кровь, и она останется на руках их, то двадцать пять лет им будет не отмыть моей крови со своих рук. Им придётся бежать из Рассей. Братья будут убивать братьев, все будут убивать друг друга и друг друга ненавидеть, и через двадцать пять лет ни одного дворянина в России не останется»[374].

Если мы знаем о возможном событии 10 января 1917 года, то тогда пророчество Распутина и не пророчество вовсе, а здравый и мудрый политический прогноз, предупреждающий монарха о том, что в случае срыва мира с Германией империю ждет революция и кровавая Гражданская война.