Последняя жертва

Вокруг меня начал формироваться мир сна, становясь все отчетливее. Это оказалось совершенно незнакомое место, официальная приемная с креслами и кушетками, на которых лежали бледно-лиловые подушки. На стенах висели в ряд картины маслом, в углу стояла большая арфа. Я уже давно поняла, что невозможно предугадать, куда перенесет меня Адриан или во что оденет. По счастью, и здесь я оказалась в джинсах и футболке, со свисающим с шеи голубым амулетом – назаром.

Я в тревоге оглядывалась – так хотелось поскорее найти и обнять самого Адриана. Увы, мой взгляд наткнулся совсем не на его лицо.

Это был Роберт Дору.

И рядом с ним Виктор Дашков.

Десять

Если ваш бойфренд обладает способностью проникать в сны, вы волей-неволей усваиваете несколько уроков. Один из самых важных – что физические действия во сне ощущаются в точности так, как наяву. Скажем, поцелуй. Мы не раз целовались с Адрианом во сне с такой страстью, что тело просто ныло от желания зайти дальше. И хотя я пока ни на кого во сне не нападала, готова поспорить, что удары были бы так же болезненны, как в реальном мире.

Не колеблясь, я бросилась на Виктора – то ли чтобы просто врезать ему, то ли чтобы задушить. И то и другое казалось хорошей идеей. Однако в результате я не смогла сделать ничего. Кинувшись к нему, я ударилась о невидимую стену… больно. Она не только блокировала его от меня, но и с силой отбросила назад. Я попыталась устоять, но ничего не вышло, и я упала, сильно ударившись о землю. Сказано же… сны ощущаются как реальная жизнь.

Я сердито смотрела на Роберта, со смешанным ощущением злости и неловкости; последнее я попыталась скрыть.

– Вы что, пользователь духа, владеющий телекинезом?

Мы знали, что это возможно, но ни Лисса, ни Адриан таким умением не обладали. Мне совсем не нравилась идея того, что Роберт способен швырять предметы и создавать невидимые барьеры. Еще одно затруднение, а нам и без того хватало проблем.

– Я управляю этим сном, – загадочно ответил Роберт.

Виктор смотрел на меня сверху вниз, как всегда оценивающе, с этим своим самодовольным выражением лица. Осознав, в каком унизительном положении оказалась, я вскочила и заняла боевую позицию, задаваясь вопросом, может ли Роберт удерживать стену постоянно.

– Ну что, перебесилась? – спросил Виктор. – Если будешь вести себя как цивилизованный человек, наш разговор окажется гораздо более приятным.

– Меня вообще не интересуют никакие разговоры с вами! – взорвалась я. – Единственное, что меня интересует, – это как выследить вас в реальном мире и снова сдать властям.

– Очаровательно. Будем сидеть в одной камере.

Я вздрогнула.

– Да, – продолжал он. – Мне известно обо всем случившемся. Бедная Татьяна. Такая трагедия! Такая потеря!

Его насмешливый, театральный тон породил в моем сознании волнующую идею.

– Вы… Вы никак в этом не замешаны?

Бегство Виктора из тюрьмы породило в среде мороев массу параноидальных страхов. Морои были убеждены, что он доберется до всех них. Зная правду о его бегстве, я отмахивалась от всех этих рассуждений и считала, что он просто залег на дно. Сейчас, вспомнив, что когда-то он мечтал затеять революцию в среде мороев, я задумалась, не был ли настоящим убийцей королевы этот самый известный в нашем мире злодей.

Виктор хмыкнул.

– Едва ли. – Заложив руки за спину, он начал расхаживать по комнате, делая вид, что изучает предметы искусства. Мне снова стало интересно, долго ли будет действовать щит Роберта. – Я достигаю своих целей гораздо более сложными методами. Я не стал бы опускаться до такого – как и ты.

Я была готова заметить, что издевательства, которым он подвергал Лиссу, вряд ли можно считать таким уж сложным методом, но тут до моего сознания дошли его последние слова.

– Вы считаете, что это не я сделала?

Он отвернулся от картины с изображенным на ней мужчиной в цилиндре и с тростью.

– Конечно нет. Ты никогда не делаешь ничего, требующего такой предусмотрительности. И если мне достоверно описали картину преступления, ты никогда не оставила бы столько улик.

Его слова были для меня и оскорбительны, и приятны.

– Спасибо за доверие, а то я беспокоилась, что вы обо всем этом думаете. – Он улыбнулся в ответ; я скрестила на груди руки. – Как вы узнаёте, что происходит при дворе? У вас есть шпионы?

– Такие новости быстро распространяются по моройскому миру, – ответил Виктор. – И я не нахожусь в полной изоляции. Мне стало известно об ее убийстве почти сразу же после того, как оно произошло. Равно как и о твоем эффектном бегстве.

Мое внимание было сосредоточено на Викторе, но время от времени я бросала быстрый взгляд на Роберта. Он молчал, и по отсутствующему выражению его глаз было непонятно, осознает ли он вообще смысл того, о чем говорится. Когда я видела его, меня всегда начинало трясти – он представлял собой выдающийся пример наихудшего воздействия духа.

– Вам-то какое дело до всего этого? И почему, черт побери, вы беспокоите меня во сне?

Виктор продолжал расхаживать, остановившись лишь на мгновение, чтобы пробежать кончиками пальцев по гладкой деревянной поверхности арфы.