Последняя жизнь принца Аластора

Не поднимая головы, я переставлял ноги вперед, пока не оказался первым в очереди. Демон, который стоял передо мной, отбросил полог в диком возбуждении. Он даже задел следующего демона, у которого на спине были зеленые симметричные бугры и впадины, как у динозавра.

– Следующий!

Сердце бухнуло и понеслось вскачь. В горле пересохло.

«Просто старайся не смотреть ему в глаза. Ни в какие».

Я кивнул. Скорее себе, чем Аластору. Сжал кулаки и вошел в палатку.

Глава 10 Доцент

Не побоюсь признаться, что если бы я не посмотрел тогда на Доцента, то все мое тело не онемело бы, и я непременно побежал бы прочь. За прилавком, рядом с высоченными стопками книг в кожаных переплетах – каждая толще, чем моя рука, – сидел огромный двухметровый паук, покрытый жесткой черной шерстью. Восемь зеркально-гладких глаз смотрели, как я пытаюсь шагнуть вперед. Пудра со старомодного парика падала ему на плечи и кривые клешни. Пока я там стоял, он все время двигался. Одной клешней листал страницы гигантского фолианта, раскрытого перед ним, другой поправлял парик, третьей – размахивал пером для письма, четвертой – передвигал клетку, которая стояла на столе рядом с ним. Кончик этой клешни был сильнее искривлен и выглядел тоньше, чем остальные семь.

Этой клешней Доцент дотянулся до клетки и протолкнул изогнутый кончик в ухо мумифицированной человеческой голове. Кожа на ней высохла до того, что плотно ее стягивала, как бескровный блеклый слой. Голова была лысой и морщинистой до шеи, которая соединяла ее с медным постаментом. Ярко-зеленые глаза. Не глаза. Стеклянные бусинки, похожие на глаза.

Веки на восковом лице приоткрылись, рот растянулся в кривой усмешке, за которой было видно всего два желтых зуба и десны, десны, десны. Заговорила именно голова, а не паук:

– Зачем ты пришел, Аластор Потерянный? – слова звучали хрипло и сухо, как будто голова пыталась откашлять тонну пыли из несуществующих легких, как будто ей нужен был глоток воды, на который она не могла и надеяться. В воздухе вокруг нас плавали толстые белые свечи. Капля горячего воска упала на парик паука… Доцента. И он задымился, как фитиль догоревшей свечи.

– Я не Аластор, – начал я.

И паук снова засунул лапку в ухо головы так сильно, что она задрожала. Я очень постарался не закрыть рот руками.

– Ложь скучна и утомительна, сочный кусок мяса. Я желаю говорить с бывшим князем, а не с тонкокожим слюнявым плебеем.

Сочный кусок мяса? Я скорчился, когда голос Аластора прогремел из меня, как духовой оркестр:

– Бывшим Князем?

Паук не мог моргнуть, даже если бы хотел, и это лишь усиливало атмосферу презрения и недоверия.

– А как еще называть тебя после того, как ты потерял тело, королевство и сотни лет времени?

– Это не было моим решением! И я вернулся, не так ли?

– И тем не менее, королевство тебя не дождалось, – ответила голова.

Аластор горячо засопел через мой нос. К моему удивлению, он, кажется, даже согласился. Во всяком случае, решил, что спорить бесполезно.

«А можно не расстраивать этого ужасающего демона-паука? – попросил я. – Ну пожалуйста!»

Аластор, по-видимому, был согласен и решил, что не время накалять ситуацию, и следует несколько изменить подход.

– Итак… Доцент. Каково теперь в Гнойных лесах твоей юности? Давно ли ты там был? Может, навещал свое родовое гнездо?

– Ты сжег Гнойные леса дотла, чтобы мы оттуда ушли, – холодно ответила говорящая голова. – Твоим родственникам нужны были новые няньки. Или ты забыл?

О, нет.

– Ах, да, – слабо сказал Аластор. – Время летит… Как быстро мы все забываем.

– Я ничего не забываю, – ответил Доцент, постукивая по книгам на прилавке. –   Я знаю историю твоей печальной жизни и, полагаю, могу легко предсказать, чем она кончится.

Аластор напрягся, но, к моему удивлению, спокойно перешел к делу.

– Предположу, что ты продашь информацию о моем появлении Пире.

– До меня уже дошли слухи о твоем возвращении и… – отрубленная голова замолчала, заставив паука остановиться и потом снова продолжить, – я покупал и обменивал множество секретов, чтобы узнать о твоем проклятии. Я непременно продам эту информацию тому, кто заплатит хорошую цену. Возможно, у тебя будет время сбежать: пока твой кусок мяса не протух.

Я отодвинул Аластора и успел сказать:

– Пожалуйста, не называйте меня куском мяса…

На меня уставились и паук, и отрубленная голова.

Одной клешней паук начал выбивать какой-то ритм на прилавке, как будто пытался показать, что может легко пронзить мою кожу, мышцы и кости.