Последняя жизнь принца Аластора

Не так сложно было найти кухню, как пробраться сквозь поток теней, скользящих туда-сюда. Мы отступили в полутемный коридор и решили подождать. Я пытался понять, есть ли в их перемещениях какой-нибудь порядок или ритм. Пока что ни того, ни другого не наблюдалось: призраки двигались хаотично, сохраняя выражение смутной паники на лицах. С видимым усилием они уплотняли свои руки ровно настолько, чтобы удерживать груды запеченных фруктов, пирогов, украшенных чем-то вроде жареных летучих мышей, и трясущуюся гору желе в форме черепа. Похожие на драгоценные камни насекомые внутри скользкой розовой массы дрожали от малейшего движения.

– Недостаточно зелени, – пробормотала Флора. – Неудивительно, что демоны такие грубые.

Тени приходили и уходили снова и снова, мерцающие цепи тянулись за ними вдоль грязных ковров между кухней и винтовой лестницей, которая вела наверх, где пировали демоны и их королева.

– Что теперь? – спросила Флора у Захария. – У тебя есть друзья среди этих теней? Можешь попросить их о помощи?

Захарий балансировал в воздухе, словно оседлав невидимую волну.

– Разумеется, нет, бестолочь. Они тут же доложат своему хозяину, что я тебе помогаю. Стукачество сокращает срок их контракта. И до того, как вы сообразите, о чем следует спросить, я отвечу, что мне поручено подметать холлы и лестницы. Длины моей цепи не хватит на то, чтобы попасть в кухню.

Я взглянул на Нелл. Она потирала подбородок, нахмурив брови, и пыталась придумать план. Запах еды вызывал тошноту, и чем дольше мы стояли там, тем хуже мне становилось. Рановато было подавать ужин – у нас должно было быть пять часов, из которых мы едва ли потратили два. На недолгий отдых и дорогу сюда. Годы присутствия на мучительных ужинах в родовом имении Реддингов научили меня, что повара всегда проводят подготовительные работы заранее, но еду готовить так рано никто не начинает.

– Полагаю, самое время сообщить вам, что вы, скорее всего, опоздали, – сказал Захарий. – Они перенесли ужин на два часа из-за эвакуации. Уже подали четыре блюда, осталось три.

Мы с Нелл с ужасом посмотрели друг на друга. Флора застонала, опускаясь на колени.

«Прекратить этот жалкий спектакль! – приказал Аластор. – Оборотней подают на десерт. Еще есть время, если вы хотите их спасти».

Я прерывисто вздохнул, пытаясь схватить Нелл за руку. Она сфокусировала на мне взгляд.

– Аластор говорит, еще есть время, мы можем их спасти.

Два привидения, оба старые и горбатые, налетели друг на друга в дверях кухни. Пытаясь удержать подносы, они немного расплылись. И тут меня осенило. Дом удерживал Захария в коридоре, но не нас. А жизнь в доме с привидениями научила меня тому, что если ты не можешь быть живым мертвецом, им можно притвориться.

– У меня есть идея, но она тебе не понравится, – начал я.

– Хочешь, чтобы я притворилась тенью и проникла в кухню?

Я моргнул.

– Ну, да.

– Нормальная идея, – ответила Нелл, наклонившись ко мне так близко, что наши головы соприкоснулись. – Мне, конечно, до смерти хочется, но на моем месте должен быть ты.

– Не ты? – переспросил я. – Что? Почему? Ты же актриса!

– Да, но я еще и ведьма, и я должна наложить заклятье шока на остальных призраков, чтобы они нас не увидели и не подняли тревогу, – сказала она, доставая «Труды и хлопоты». – Нам только нужно что-то белое и сыпучее, типа муки, и ты должен использовать свой талант художника, чтобы выглядеть так же кошмарно, как эти ребята.

– Я посмотрю, как ты будешь выглядеть, когда умрешь от лихорадки, – фыркнул Захарий. – И ты не можешь оглушить или ослепить тень. Тени не имеют физической формы.

– Да, технически не могу, – согласилась Нелл, водя пальцем по строчкам. – Но можно временно расщепить их на миллион маленьких частичек света и магии и назвать это «оглушением» или «шоком», потому что так короче. – Она посмотрела на меня. – Мы выйдем в коридор и будем ждать тебя там столько, сколько понадобится, чтобы расщепить тени.

Я постарался не вздыхать.

– И сколько это?

– Пятнадцать минут, – ответила она, и добавила, уже менее уверенно: – плюс-минус.

Я расправил плечи, сделал глубокий вдох. «Столько, сколько понадобится», – напомнил я сам себе.

– Ладно. Этого должно хватить, – сказал я.

«Если ты закончил хорохориться, загляни в кладовку справа от лестницы. Не уверен насчет муки, но там есть кое-что. Может пригодиться, если ты хочешь сделаться еще бледнее, чем ты есть».

Кое-что оказалось сушеными личинками.

«Серьезно?» – спросил я.

«Хочешь – в мясном пироге запекай, хочешь – посыпай ими жаркое, истинно универсальный ингредиент».