Последние дни Амвелеха (СИ)

Аарон повернулся и пошёл к руинам нэоса. В его фигуре больше не чувствовалось былой беззаботности.

========== Глава семнадцатая. Агент корпорации «Генезис» ==========

— За нами будущее. Вперёд! — Исмэл кивнул Калебу.

— Будущее, за мной! — белозубо ухмыльнулся тот из-за стекла шлема, хлопнул себя по бедру, на котором болтался ксифос, и прыгнул в квадратную дыру в стене. Уцепившись за один из тросов, он вдел ступню в щель между переплетенных кабелей и принялся оглядывать внутреннюю часть стены. — Она тут. Расчет был верным, Джотан!

Вирты, оставшиеся в коридоре секции 285Σ, оживились. Джотан дурашливо раскланивался.

— Молодец, Джотан, — похвалил его Исмэл, даже не улыбнувшись. — Это важный шаг к победе. Важный шаг.

Руфь узнала этот взгляд. Хотя Исмэл обращался к Джотану, было видно, что последние слова адресовались не ему. Он отрешенно глядел в дыру в стене, в которой на разноцветных кабелях болтался Калеб, но не видел даже его — Исмэл думал о Театре.

— Сейчас у нас другая задача, — вернула его в реальность Руфь.

Исмэл бросил на нее непонимающий взгляд, потом кивнул.

— Что там, Калеб? Она крепкая? — он заглянул в дыру к Калебу. — Попробуй её на прочность.

— Выдержит. Не сомневаюсь, что системные дулосы следят и за ней тоже, — отозвался Калеб и через секунду скрылся из поля зрения. — Лестница в хорошем состоянии, Исмэл. Выдержит целый полк.

— Отлично. Ханна, на тебе навигация, полезай следом.

Глядя, как товарищи один за другим исчезают в дыре, Руфь всё ещё думала о Исмэле. С тех пор, как фанатики-архонты предпочли смерть сотрудничеству, он стал одержим Театром. Словно этот секрет мог оправдать кровь на их руках и смерть Джонаса. Всё то, что творилось в Амвелехе сейчас.

Она знала, что Исмэл считает операцию «Ризома» ошибкой. Он, как и каждый из них, надеялся, что вирт-революция может обойтись им малой кровью, но жрецы предпочли мученичество и общественный взрыв. Был ли в действительности так важен Театр, или они действовали исключительно из религиозного фанатизма, но их смерть разделила до того мирно уживающихся жителей Амвелеха на две враждующие стороны, два непримиримых мировоззрения. Сеть и Реальный город наводнила дезинформация, каждый видел в соседе врага и убийцу. Вирт-гоплиты в мгновение ока превратились в защитников отечества, а бунтари — в террористов и преступников. Тревога и страх перед неопределенностью будущего, которые долгие годы копились в амвелехцах, теперь обрели очертания конкретного зла — им стали вирты. Людей потрясло даже не убийство старейшин, а кощунство — осквернение Агоры и жреческих хитонов. Священники и их сторонники лезли из кожи вон, чтобы сместить акцент с политики к религии, и вскоре акт на Агоре рассматривался уже как деяние безбожников, направленное не столько против конкретных архонтов, сколько против жречества как такового, а значит против самого Господина и человечества. Пока это выливалось только в молчаливое одобрение любых действий вирт-гоплитов и доносительство, но уже это вызывало в Руфи обиду и бессильную злобу. В Амвелехе не было никого, за исключением, может быть, Верховного жреца и его ближнего круга, кто не использовал бы Сеть и виртуальность для досуга. Еще вчера каждый второй поносил лицемерие святош и осуждал власть священников, но после шума, поднятого вокруг захвата Агоры, многие предпочли занять сторону фундаменталистов.

Исмэл движением головы указал ей на дыру, и Руфь нырнула в нее вслед за остальными. Зацепившись за переплетенные тросы, она оглянулась назад и, заметив служебную лестницу, переступила на нее. В шахте было темно и душно. Всюду были кабели, тросы, широкие металлические трубы и какие-то тонкие гнущиеся трубки. Руфь даже подумать не могла, что такое может находиться совсем рядом — внутри столь знакомых амвелехских стен. Она передернулась от пробежавшего вдруг по спине озноба и, переключив шлем на видение в темноте, двинулась вверх, вслед за остальными.

— Как думаешь, как быстро они поймут, что мы используем шахты? — спросила она через индивидуальный канал связи, когда на лестнице появился Исмэл. В коридоре секции 285Σ рядом с дырой в стене остался только Джелайя.

— Даже если поймут, что они смогут сделать? Поставить караул у каждой стены? Даже если они, как и мы, найдут инженерный план города и обнаружат местонахождение всех лестниц, это дает нам больше шансов, чем если мы каждый раз будем прорываться через официальные шлюзы и центральные улицы. Этот план — самое лучше, что с нами случилось в последнее время. Он даёт нам реальный шанс на победу.

— Думаешь, у нас получится? — спросила Руфь после паузы.

— Да, — без раздумий ответил Исмэл. — У нас нет выбора. Я не верю в богов и судьбу, но теперь…

Он замялся.

— Что теперь?

— Теперь мне кажется, что свой выбор мы уже сделали. Мы больше ничего не решаем, только реагируем на новые обстоятельства. Понимаешь, о чём я? Совсем, как в апокалиптических проповедях жрецов, — Исмэл хмыкнул. — Перед концом света люди слетают с катушек и мчатся в пропасть, как стадо баранов.

— Да.