Последние дни Джона Леннона

Пол кивает. Пора меняться. «Все равно кожаными шмотками уже никого не удивишь». Но значит ли это, что они… продались?

«Нет, нельзя сказать, что продались, – говорит Джордж. – Я в этом видел своего рода игру: если чтоб попасть в телевизор, нужно надеть костюмы, а чтоб продвигать себя, надо попасть в телевизор, то мы наденем костюмы. Даже клоунами вырядимся, только бы побольше концертов получить».

– И раз уж мы об этом заговорили, – добавляет Брайан, – если вы действительно хотите играть на серьезных площадках, нужно прекратить уже жрать, материться и курить на сцене.

– Прекратим, – уверяет Джон. На сцене уж точно. Позже он объяснит: «Брайан хотел улучшить наш имидж. Черт подери, выбор-то какой стоял: или мы прорвемся, или будем дальше жрать куриные ножки на сцене. Но мы его мнение очень уважали».

29 января, в понедельник, Брайан везет группу к своему портному Бено Дорну в городок Беркенхед. Там старший портной получает от битлов заказ с непременным требованием: «Лацканы должны быть узкими, брюки – суперузкими». Парни были в восторге от происходящего, а девочки-продавщицы чуть в обморок не попадали.

(Забавно, но то, что Джону-таки пришлось, пусть и не по своей воле, выходить на сцену в костюме, порадовало Мими несказанно. «Ха-ха, Джон Леннон, не носить тебе тряпья всякого больше», – прохихикала она.)

Неделю спустя Брайан один отправляется в Лондон на встречу с верхушкой лейбла Decca. Его ведут в ресторан для руководства, где его встречают Дик Роу, глава отдела по отбору артистов и репертуара, менеджер по продажам Стив Бичер-Стивенс и Артур Келланд, один из его ассистентов. Брайан приходит к мысли, что присутствие всех этих важных людей есть, безусловно, хороший знак.

Но это не совсем так.

Первым берет слово Роу.

– Сразу к делу, мистер Эпстайн. Нам совершенно не понравилось, как звучат ваши ребята. Популярность гитарных групп падает.

Брайану это словно удар под дых, но он быстро приходит в себя.

– Да вы с ума сошли! – заявляет он им. – Эти ребята скоро прогремят по всему миру и, я уверен, смогут затмить даже Элвиса Пресли.

С этими словами он достает номер Mersey Beat с заголовком «BEATLES – ПОБЕДИТЕЛИ ОПРОСА!»

– Никого они не затмят, мистер Эпстайн, мы в этих вещах разбираемся. Вы ведь в Ливерпуле занимаетесь продажей пластинок, и довольно успешно? Так вот этим и занимайтесь.

Оскорбление, выраженное в такой снисходительной форме, – это, уверен Брайан, есть не что иное, как лондонский снобизм.

Он спорит. Жестко. Нападает. Перечисляет по пунктам, в чем именно грубо ошибаются руководители Decca.

– Ну хорошо, а как насчет такого варианта, – предлагает Роу. – Знаете Тони Михана?

– Который бывший барабанщик The Shadows?

– Он самый. Он теперь работает в Decca в отделе по поиску исполнителей. Так вот, он не понаслышке знает, чего хотят нынешние подростки.

Брайан соглашается встретиться и пообщаться, но, вернувшись в субботу 10 февраля к себе в офис, пишет гневное письмо, в котором наотрез отказывается от продюсерских услуг мистера Михана, заносчиво мотивируя это тем, что «с момента нашей последней встречи Группа получила предложение о Контракте на запись от другой Компании».

Это откровенная ложь, но Брайан искренне уверен в том, что о своем решении Decca должна пожалеть.

«Decca могла бы заключить с парнями контракт по цене ланча, на который они меня пригласили».

Сам Тони Михан через много лет скажет: «Произошло невероятное недоразумение, как обычно и случается, – компания жестоко промахнулась».

12 глава

Got to pay your dues if you wanna sing the blues…

Нужно отдать долги, если хочешь петь блюз…

It Don’t Come Easy[8]

Парни сидят в баре, совершенно ошарашенные тем, что Decca их отвергла.

– Он сам себя потом запинает, – говорит Пол про Дика Роу.

– До смерти запинает, надеюсь, – поддакивает Джон.

«Думаю, в Decca ждали, что мы будем все из себя безупречные, – позже рассуждал Джон. – Мы же только пробовали свои силы. Им стóило, конечно, увидеть наш потенциал. Думаю, проектом занимались недоумки».

Затем он начинает разбирать музыку. Признает: «Звучали мы неестественно». На 35-минутной пленке 15 песен, и почти в каждой Джон находит какой-нибудь недостаток. Тут он пел как псих ненормальный. Пол пел как девчонка. Джордж хорошо сыграл, но он вообще перфекционист, а вот Пит настолько средний барабанщик, что больно слушать. Плюс сценический образ Пита – это вообще не образ, его на сцене как будто и нет: в глаза никому не смотрит, не улыбается, только барабанит, опустив голову.

Они даже не озадачились сообщить Питу о том, что Decca им отказала, поскольку для них вклад Пита в группу очень сомнителен.

– По крайней мере в BBC нас оценили, – говорит Джордж. Брайан устроил их в радиопрограмму BBC Here We Go (примерно: «Поехали», «Понеслась»), где они запишутся для получасовой рубрики Teenager’s Turn («На очереди – подросток»). Заплатят хорошо, и, что гораздо важнее, группу услышат миллионы.