Последние дни инков

Это был представитель инкской элиты. Испанцы позднее станут именовать этих индейских аристократов «орехонами», или «ушастыми», — из-за больших дисков в мочках ушей, указывавших на элитный статус этих людей. Данный орехон прибыл с тем, чтобы выяснить, что этот странный корабль делает в индейских водах и кем являются эти странные бородатые люди (у жителей Инкской империи, как и у подавляющего большинства коренных жителей Америки, практически не было растительности на лице). Не имея иной возможности контактировать, кроме как при помощи жестов, орехон тем не менее поразил испанцев своей любознательностью: он использовал жесты для того, чтобы выспросить у них, «из какой земли они происходят, откуда они прибыли и что они ищут». Затем инкский аристократ внимательно осмотрел корабль, изучил его оснастку; как смогли выяснить испанцы, он готовил своего рода доклад своему повелителю, великому королю по имени Уайна Капак, который, как указал орехон, жил вдали от побережья. Видавший виды Писарро, который только и делал, что захватывал, порабощал, убивал и пытал индейцев с самого момента своего прибытия в Новый Свет, теперь изо всех сил старался скрыть истинные мотивы своей миссии. Он хотел определить, сколь много ему удастся узнать об этом народе при помощи наигранного дружелюбия и дипломатических уловок. В ответ на дары индейцев Писарро подарил орехону двух свиней, четыре европейские курицы, петуха и железный топор, «к огромному удовольствию индейца, — если бы ему поднесли золото, вес которого в сто раз превосходил бы вес топора, то оно, в его глазах, обладало бы гораздо меньшей ценностью». Когда орехон был уже готов возвращаться на берег, Писарро велел двум своим людям — Алонсо де Молине и одному черному рабу — сопровождать его; так впервые европеец и африканец ступили на землю, ныне носящую название Перу.[16] В одно мгновение Молина и черный раб превратились в местных знаменитостей. Взбудораженные жители Города, — который, как позднее выяснили испанцы, назывался Тумбес, — толпами высыпали на улицы, чтобы поглазеть на диковинный корабль и на экзотического вида пришельцев. Они «все пришли посмотреть на свинью и хряка и на кур, — они пришли в восхищение от крика петуха. Но все это не могло сравниться с волнением, которое вызвал у них вид черного человека. Увидев, что он черный, они его пристально разглядывали, потом попросили помыться, чтобы посмотреть, является ли его чернота натуральным цветом или же это что-то вроде красителя. Но он смеялся, показывая свои белые зубы, когда некоторые отваживались подойти поближе, чтобы получше рассмотреть его, — потом и другие, и так много их всех было, что они даже не давали ему времени поесть… [Он] расхаживал повсюду, повсеместно к нему проявляли большой интерес, как к чему-то абсолютно новому, до сих пор никогда не виденному».

Между тем испанцу Алонсо де Молине, который явно был охвачен благоговением, столкнувшись лицом к лицу с продвинутой индейской цивилизацией, восторженная толпа оказала такой же прием. Оба путешественника были чем-то сродни современным астронавтам — представителям далекой, совершенно чужой цивилизации.