Последние дни обороны Севастополя. Июнь – июль 1942 г.

Защитники последней линии обороны имели в своем распоряжении даже танковую роту и дивизион РС. По воспоминаниям В.И. Стальбовского (125-й отдельный танковый батальон), остатки батальона были сведены в одну роту (в общей сложности 8 танков Т-26). Рота была переброшена сначала в район современного парка Победы (к массиву бывшей царской 23-й батареи), а затем к 35-й береговой батарее[412]. Из того же источника: «29 июня наши танки, всего 6 машин Т-26 и две танкетки, уходили в Стрелецкую бухту для эвакуации. Я с ними прибыл в Карантин, а вечером 30-го мы выехали в сторону Стрелецкой бухты на соединение с 81-м батальоном, но почему-то не встретились, и наши танки остановились рядом с 35-й батареей. Все спустились вниз, а утром 1.07 противник произвел налет. Бомбили весь край: берег и 35-ю батарею. После бомбежки я вылез наверх, и направился к своим танкам. По дороге встретил начфина-капитана и механика-водителя из 4-й роты. Больше никого не было. Начфин приказал занять фланговые танки и ждать приказа…»[413]

3-й дивизион гвардейских минометов 30 июня из района Максимовой дачи был переброшен к пристани в районе Камышовой бухты, откуда планировалась его эвакуация, но затем, в связи с отсутствием плавсредств, он был перенаправлен в район 35-й батареи[414]. Последние два залпа дивизион дал 1 июля, после чего, из-за нехватки боезапаса, машины были сброшены в море. Мосты автомобилей и направляющие реактивных снарядов еще в 1980-х годах лежали на глубине 3 метров в районе обрывов 35-й батареи.

Ситуация с боезапасом складывалась следующим образом: после взрыва Инкерманских штолен 30 июня взрывы прозвучали в Лабораторной балке, где тоже был взорван армейский боезапас. В распоряжении защитников оставались небольшие склады в Мартыновой бухте, на позициях бывшей 10-й батареи[415] и на прилегающих складах (современная территория 24-го завода ЧФ). Был склад 76-мм, 45-мм и стрелкового боезапаса на бывшей батарее № 24[416]. Ранее на этом же складе хранился химический боезапас, но 29-го числа он был вывезен и затоплен в море. Небольшой склад боезапаса, на котором хранился, в том числе и боезапас реактивной артиллерии, был оборудован в бывшем КП БО морского участка[417].

К сожалению, вместо того чтобы организовать вывоз боезапаса в район 35-й береговой батареи, все эти три склада в ночь с 30 июня на 1 июля были взорваны.

1 июля 1942 года

Погода: «В районе Севастополя, над морем и над Крымом облачность на высоте 3 тыс. м. Ветер свежий восточный и северо-восточный. Видимость более 20 км. Дневная температура утром – до 24 градусов. Днем – до 30 градусов»[418].

В ночь с 30 июня на 1 июля советские части, сохранившие связь с командованием до вечера 30.06, были отведены на «рубеж прикрытия эвакуации». Учитывая время получения приказа, он был отдан еще И.Е. Петровым накануне эвакуации. «Рубеж прикрытия эвакуации» состоял из двух линий земляных укреплений, бывшей французской линии Камьеж. Первая проходила от берега моря в районе современной отметки 66,8[419] и бывшей царской батареи № 19[420] до верховий Стрелецкой бухты. Вторая линия проходила от бывшей царской батареи № 18 (современный полигон морской пехоты) до верховий бухты Камышовая.

Остатки советских частей, выполняя последний приказ уже эвакуировавшегося командования, отходили в район Херсонесского полуострова. Отходящие части никто не встречал и не распределял по рубежам обороны, и они рассредоточивались в основном по южному берегу мыса Херсонес. 35-я береговая батарея по-прежнему была закрытым и охраняемым объектом. Охрана аэродрома была ослаблена, но пока свободна от отступающих бойцов.

От 35-й батареи до маяка заняли по южному побережью остатки подразделений 9-й бригады морской пехоты, остатки сводного батальона майора А.А. Бондаренко из состава 7-й бригады морской пехоты. В районе маяка у позиций 551-й батареи заняли оборону остатки 110-го зенитного артполка ЧФ с командиром полка В.А. Матвеевым и комиссаром полка батальонным комиссаром Н.Г. Ковзелем. За ними вдоль берега в сторону маяка заняли остатки 953-го артполка Приморской армии с командиром полка подполковником В.В. Полонским. Под скалами Херсонесской бухты расположилась рота охраны штаба 109-й стрелковой дивизии.

Вопреки сложившемуся в послевоенный период мнению, отход частей на позиции вдоль линии прикрытия эвакуации был организованным, и боевые действия 1 июля вели в основном организованные боевые подразделения. В документах отдела 1С (разведка) 170, 72-й пехотных и 28-й легкопехотной дивизий противника четко фиксируются действия отдельных боевых единиц Приморской армии.

Противник выделяет среди них:

– два батальона и минометный дивизион 142-й стрелковой бригады, которые отошли к основным силам бригады на первую «линию прикрытия эвакуации». Бригада заняла позиции от берега моря до перекрестка с дорогой на бывший хутор Пелисье[421];

– остатки 386-й стрелковой дивизии, отошедшие в центр позиции;