Последние дни Сталина

Другие назначения не казались такими важными. Из опалы вернулся Вячеслав Молотов, восстановленный на посту министра иностранных дел, а Андрей Вышинский, печально известный прокурор на показательных процессах, который заменял Молотова в МИДе, был понижен до должности первого заместителя министра иностранных дел и постоянного представителя СССР при ООН. Николай Булганин стал министром обороны. Со своей аккуратной подстриженной эспаньолкой Булганин выглядел очень импозантно, нередко его видели в маршальской форме, увешанной орденами и медалями. На самом деле Булганин никогда не командовал войсками. Своим военным званием он был обязан Сталину, который еще в 1930-е годы выбрал его для руководящей работы в исполкоме Моссовета, а затем использовал для наблюдения и контроля за армейскими военачальниками во время войны. Лазарь Каганович и Анастас Микоян вошли в состав Президиума в числе четырех заместителей председателя. Микоян был старым большевиком армянского происхождения, которого ценили за достижения в области внешней торговли. Климент Ворошилов одно время был близок к Сталину, особенно во время Гражданской войны, когда они вместе командовали частями Красной армии. Позднее он сыграл важную роль в чистке в вооруженных силах в 1936 и 1937 годах, что еще больше укрепило его отношения со Сталиным. Но во время Зимней войны с Финляндией в 1939 году, когда Красная армия потерпела ряд крупных неудач, а некомпетентность Ворошилова как военного стратега стала очевидной, он потерял всякую реальную власть. Его сняли с поста наркома обороны. Правда, он сохранил формальную должность в руководстве страны, а после смерти Сталина стал председателем Президиума Верховного Совета — официальным главой государства. Михаил Первухин и Максим Сабуров были едва известны широким слоям населения, и их назначение на должности в экономическом аппарате никак не влияло на процесс дележа власти. Были планы отодвинуть Хрущева; его освободили от обязанностей первого секретаря Московского комитета партии и назначили на должность с неопределенным кругом обязанностей в Центральном комитете. Казалось, его звезда померкла. Старые ветераны из числа «соратников» Сталина вновь обретали своей почетное место.

Тем не менее Хрущев был назначен председателем комиссии по организации похорон. Выходец из обычной шахтерской семьи, он дослужился до должности первого секретаря партии в Москве, а затем, во время войны, возглавлял партийную организацию Украины, после чего в 1949 году вернулся в Москву, чтобы стать одним из самых доверенных подчиненных Сталина. Беспощадный, когда это было необходимо, он проводил сталинские чистки в Украине. В то же время Хрущева знали как дружелюбного, открытого человека, доступного для рядовых членов партии и простых людей, более человечного и приземленного, чем его коллеги. И мир оценит эти его качества, когда он поднимется на вершину власти. В ходе Второй мировой войны Хрущев, в отличие от большинства коллег, ездил по стране во время и после гитлеровского вторжения. Он видел героизм солдат, разрушения, глупость партийных комиссаров, мешавших компетентным военачальникам, и офицеров, переживших чистки. Он не боялся «испачкать сапоги», и он никогда не любил уезжать по работе в Москву от шахтеров и колхозников, которых по-настоящему любил. Кроме того, — и это не мелочь, — у Хрущева была добрая интеллигентная жена, которая, по свидетельствам современников, старалась смягчить его нрав и поощряла все благородное и гуманное, что было в его натуре. Эти качества выделяли Хрущева на фоне остальных сталинских приближенных.

В комиссию по организации похорон входил также Лазарь Каганович, один из давних членов советского руководства и единственный еврей, остававшийся на этом уровне власти. Кроме того, по версии The New York Times, он был еще и шурином Сталина — это ничем не обоснованное утверждение повторялось в газете на протяжении целого года[200]. Высокий, широкоплечий, со своими фирменными усами, Каганович был известен жестокостью во время чисток 1930-х годов, когда лично руководил несколькими волнами арестов и казней в Украине и в других частях страны. Все эти пережившие Сталина люди — Маленков, Берия, Молотов, Микоян, Булганин, Хрущев, Ворошилов и Каганович — в свое время тесно сотрудничали с несколькими впоследствии расстрелянными начальниками служб безопасности, такими как Генрих Ягода и Николай Ежов. Вряд ли в современной истории найдется еще одна банда кровожадных убийц, в руках которой было сосредоточено так много власти, как это было в случае со Сталиным и теми, кого он лично собрал вместе.