Последние маги

Опираясь на дерево, Менфис поднялся. На удивление, после еды и воды у него даже появились силы держаться на ногах. Будь у него магия, он бы восстановил себе силы эффективнее… Но он не мог винить посланников лорда за меры предосторожности. Они делали всё правильно.

Группа снова двинулась по лесу. Один конвой для Менфиса сменился другим, немного более дружелюбным. По крайней мере, Виктория всячески старалась смягчить обстановку и принялась расспрашивать Менфиса о том, каково это — жить в Аландрии. Да и дорога оказалась не столь тяжёлой: выяснилось, что чуть поодаль от поляны троица оставила лошадей. Инквизитор скомандовал Менфису сесть позади него, волшебник без слов подчинился, только на вопрос о направлении прикинул стороны света по утреннему солнцу и уверенно назвал ориентиром видневшийся над деревьями горный пик. А затем, совершенно истощенный ночным переходом и переживаниями, помимо воли уснул, прислонившись к алому плащу.

К предгорьям они выехали спустя несколько часов. Совместной разведкой Гордон и Виктория обнаружили следы, которые вывели группу к пещере. Солнце только начало катиться к горизонту, когда они, спешившись поодаль и наблюдая за входом, решали, как именно зайти, чтобы не привлечь внимания.

— Я могу пойти вперед и подам знак, если на входе не будет караула, — предложила Виктория.

— А если там и вправду шаманские чары? Можешь и не вернуться, — покачал головой Махуд.

— Мы все не лыком шиты. Идёмте вместе.

— А господин Менфис? — с сомнением оглянулась на старика девушка.

— У него сапоги мягкие, тоже вполне может тихо двигаться. А почует шамана, нам скажет. Так, уважаемый?

— Так, — кивнул Менфис. — Скажу, если что чувствую.

— Решено. Идём. Тихо! — и Гордон двинулся вперёд, вытащив клинок из ножен.

Виктория с взведённым арбалетом направилась следом, Махуд же сперва мотнул головой Менфису, а сам пошел замыкающим.

Вход оказался чист. Однако, судя по всему, пещера была большой и глубокой. Почти сразу проход начал опускаться, и уже через несколько минут солнце перестало освещать группе путь. Шепотом помянув демонов, Махуд тронул простую серьгу в ухе, и над головой инквизитора загорелся небольшой белый огонёк.

«Магия Света, серьга из гранира, — отметил Менфис, — значит, в Аркен-Харе ещё остались артефакты, это отрадно».

Отряд продолжал неслышно двигаться вдоль гладких стен. Тишину нарушало только их дыхание и изредка из-под ног с тихим стуком укатывались мелкие камешки. В пещере было влажно и душно. Какое-то время пахло только мокрым камнем и мхом, но спустя примерно полчаса Менфис учуял шаманские травы вместе с духом баракорской магии. Он сказал спутникам, и они двинулись дальше ещё осторожнее. Тоннель теперь вел без уклона, прямой коридор уходил дальше в гору, лишь изредка поворачивая. Благо в нём не было ответвлений, иначе блуждать в лабиринте в темноте они могли бы долго.

Когда шаманский дух стал для Менфиса настолько густым, что хотелось зажать нос, они увидели отблески огня на влажных стенах. Махуд тут же погасил своего светлячка, все замерли. Судя по эху, за поворотом начиналась пещера, оттуда доносились негромкие песнопения.

Виктория знаками показала, что пойдет посмотреть, Гордон кивнул и пропустил её. Девушка осторожно подошла к повороту и выглянула. Затем пригнулась, шагнула туда и вернулась спустя минуту.

— Там есть площадка перед спуском в пещеру, можно подобраться ползком понаблюдать, — едва слышно проговорила она, приблизившись вплотную к мужчинам.

Гордон только кивнул и подал знак убрать оружие, привычным движением отцепил металлические наколенники, оставив лежать их в тоннеле, потом первым опустился на четвереньки и так скрылся за поворотом. Остальные последовали его примеру.

Проход действительно заканчивался почти плоской полукруглой площадкой, похожей на балкон, даже ограждённой валунами, будто перилами. А сбоку начинался спуск в глубокую пещеру размером не меньше четверти дворца султана. Подобравшись максимально осторожно к краю площадки, отряд увидел внизу огромный костер, на котором впору было жарить целого верблюда. Густой от трав дым достигал сводов, окутывая застывшие тут и там влажные сталактиты.

Пламя давало достаточно освещения, но вдоль стен в нескольких местах горели факелы, выхватывая сидящих на земле баракорцев. Вокруг костра плавными размеренными движениями, напоминающими скорее транс, чем танец, двигались несколько шаманов в набедренных повязках и масках с перьями. Один из них размахивал посохом, на конце которого горел зеленым огнем самоцвет, и напевал какие-то слова на баракорском. Как ни странно, рубленый, гавкающий язык при этом стал даже приятным на слух.

— Смотрите, там и вправду дети! — выдохнула рядом с Менфисом более остроглазая Виктория.