Последние парень и девушка на Земле

– Это все моя вина. Мне следовало бы велеть спилить это дерево несколько месяцев назад. В доме у меня лежит дурацкая бумага с предварительной оценкой того, сколько бы мне это стоило. Мне тогда показалось, что это такие большие деньги. И к тому же я не знала, не хочет ли тот мужик, что составлял смету, надуть меня, пользуясь тем, что у меня нет мужа, вот я и собиралась позвать другого, чтобы тот тоже назвал мне цену, и вот…

– Энни, перестань.

– А теперь ремонт всего этого обойдется мне еще дороже. Если мне даже удастся нанять кого-то при нынешней-то кутерьме. Не говоря уже о том, что я даже не знаю, на ходу ли теперь моя машина. А на новую у меня сейчас точно не наберется денег!

– Давай я позвоню Джиму, – предложила мама. Она вынула из сумочки свой телефон. – Он с еще несколькими ребятами латает сейчас дом нашей соседки, но может быть, потом они смогут заехать и сюда.

– Что? – сказала миссис Дорси, впервые медленно отводя взгляд от своего разрушенного гаража. – Ты сказала, что Джим где?

Мама не смогла сдержать улыбки. Закрыв телефон рукой, она прошептала:

– У нас было сумасшедшее утро. – Но тут трубку взял отец. – Джим, это я. Мне нужна твоя помощь.

Когда мама отошла к машине, чтобы поговорить с отцом, и Морган, и миссис Дорси вопросительно посмотрели на меня, ожидая объяснений. Я пожала плечами.

– Сумасшедшее утро! – словно в плохом комедийном телесериале, повторила я.

* * *

Мама осталась у миссис Дорси, чтобы выпить чашечку кофе, и к тому времени, когда она уехала, чтобы посмотреть, как там ее пациенты, отец уже подъехал на трех пикапах с целой бригадой мужчин, старых и молодых, и у каждого из них было полно инструментов. Они быстро разделались с упавшим деревом, распилив его на короткие бревна, укатив их дальше по улице и сложив в поленницу на обочине. Отец работал больше как прораб, руководя остальными. На короткое время он отбросил свою палку и сам заработал бензопилой, но люди на улице постоянно подходили к нему, желая поговорить.

После того, как дерево было спилено и убрано с участка, мужчины собрали осколки, оставшиеся от крыши гаража, и заделали образовавшуюся дыру брезентом. Гараж, конечно, не был окончательно починен, и, как я предполагала, в конечном итоге должен был в какой-то момент все-таки развалиться. Но зато мужчины сумели взломать его дверь, использовав для этого ломик, так как сама дверь была смята, а направляющее устройство покосилось. Потом они завели машину миссис Дорси, чтобы удостовериться, что она на ходу.

Мисси Дорси стояла во дворе, изо всех сил обнимая отца, а он смущенно похлопывал ее по спине.

Мы с Морган поднялись тем временем в ее комнату и рядышком встали на коленях на полу у окна, наблюдая всю эту сцену. У нас за спиной телевизор был настроен на новостной канал, но звук был отключен.

Я крикнула «Пока!» отцу, перед тем как он залез в свой автомобиль и поехал помогать другим соседям. Когда я обернулась, Морган лежала на кровати, не сводя с меня глаз. Лицо ее начало краснеть, а нижняя губа задрожала.

– Нет! – крикнула я и кинулась обнимать ее с такой силой, что ее кровать заскрипела. – Хорош плакать! – Я вырвала у нее пульт и выключила телевизор совсем.

Она затрясла головой, и по щекам ее, заливаясь в уши, покатились крупные слезы.

– А почему не плачешь ты?

– Потому что еще все может измениться, ничего еще окончательно не решено. Кто знает, что действительно произойдет в конце концов? И сумеют ли они в самом деле осуществить свой план…

А еще я не плакала благодаря тому, что произошло между мной и Джесси, хотя сейчас было, типа, не самое лучшее время, чтобы рассказывать об этом Морган.

Морган достала бумажный платок.

– Это уже происходит, – тихо сказала она. – Они заявили это совершенно ясно.

Само собой, я ей верила. Я смотрела выпуски новостей, а Морган к тому же слышала слова губернатора из первых уст. Но все это было слишком невероятно, чтобы действительно представить себе такой исход. И сегодня утром наш дом был полон людей, которые не собирались просто так покориться и сдать Эбердин без борьбы. Наверняка в городе таких людей найдется еще больше. У нас жили гордые люди. Если наберется достаточно жителей, которые поднимут шум, может быть, губернатор пересмотрит свое решение и предложит какой-нибудь другой план.

– А если это все-таки произойдет, куда мы должны будем деться? – спросила я.

Морган только пожала плечами.

– Я серьезно. Они хоть что-нибудь об этом сказали?

– Да нет, – был ее ответ.

Затем Морган открыла ноутбук и показала мне газетный сайт. На первой полосе был кадр аэрофотосъемки, которого я не видела по телику. На нем местность почти невозможно было узнать. Зеленый склон с изломанной линией оползня и грудой обломков внизу, там, куда сползли дома. Как будто ребенок, растопырив все свои пять пальцев, провел глубокие линии по покрытому глазурью шоколадному торту.

– Господи Иисусе, – прошептала я.

– Думаю, это был дом Элизы, – сказала Морган и подвела курсор к груде обломков внизу картинки.