Последние поручения

— Не совсем. Я о том, что последние трое суток слежу за этим парнем Харрисоном по восемнадцать часов в день, а потом, когда мы ложимся в постель, я довольно долго не сплю, глядя на живот Да Синь. Я пытаюсь придумать, что сказать ребенку хорошего, чтобы он перестал меня ненавидеть.

Теперь, когда Пол внимательнее посмотрел на Фила, тот действительно показался ему довольно «развинченным».

— Как ты ухитряешься не заснуть?

Фил вынул из кармана двери банку с ядовитой желто-зеленой раскраской.

— Я взял запас этого восточногерманского энергетического напитка у Одноглазого Барри. Очень помогает сосредоточиться.

Пол посмотрел на банку. Продукт, вероятно, назывался Yackbac, но все остальные надписи были непонятные. В школе Пол не особо увлекался иностранными языками.

— Хм-м, Фил… Восточной Германии больше не существует.

— Ну да, конечно! Где ты это узнал? Из «Гугла»?

— Сколько ты выпил банок?

— Примерно дюжину.

— Ясно.

— Сегодня.

— Сегодня?! Ну ни хера себе, Фил!

— Они нормальные. В смысле, моча после них немного пахнет бензином, но в остальном нормальные. А ко вкусу быстро привыкаешь.

— Ну и на что похож этот вкус?

Фил бросил на Пола озадаченный взгляд:

— На бензин, видимо.

— Понятно, — сказал Пол. — Ладно, придется разделить с тобой обязанность следить за Харрисоном.

— Нет, Бриджит сказала, что тебя нельзя привлекать ни при каких обстоятельствах!

— Слушай, я же извинился, верно? И тебе на самом деле нужна помощь.

Фил, казалось, решил это обдумать.

— С другой стороны, Да Синь сегодня надо к врачу. Тетя Линн сказала, что заберет ее, но…

— Иди, — ответил Пол. — Возьму наблюдение на себя. Рассказывай, чем занимался Харрисон.

— Ничем особенным, если честно. Он живет вон в той квартире с тех пор, как его выпнула жена.

— Как ты его нашел?

— Наблюдая за домом жены. Я подумал, что рано или поздно он появится и станет умолять принять его обратно. Конечно, я оказался прав.

Пол кивнул:

— Довольно умно.

— Не с его стороны. Она окатила его из шланга. Потом я проследовал за ним сюда. Конечно, его еще и уволили: отец жены владеет компанией, в которой он работал.

— Вот идиот!

— Так, секундочку! — вдруг задумался Фил. — Я не понял, как ты меня нашел?

Пол указал на заднее сиденье:

— Это Мэгги.

— Правда?! Ого!

Пол вздохнул:

— Нет, Фил, неправда. Мы установили приложение «Найди своих друзей» на телефоны, помнишь?

— Ну да… Но в любом случае я не уверен, что слежка за Харрисоном принесет нам пользу. Мне кажется, он к этому готов. Я не подходил к нему особо, но он постоянно оглядывается по сторонам.

Пол кивнул:

— Ага. Наверняка его адвокаты и эти придурки Келлехеры посоветовали ему вести себя безупречно.

— Это да. Довольно трудно уличить кого-то в мудаковатости, когда он знает, что его хотят уличить. Однако если мы не получим доказательства тому, что он врет и не боится на самом деле ни воды, ни высоты, ни секса, ни всякого такого, то это будет означать, что мы полностью облажались.

Пол снова посмотрел на дверь многоквартирного дома:

— Ага. Но как, черт возьми, нам это сделать?

— Не знаю, — ответил Фил, — но лучше, блин, придумать что-нибудь побыстрее!

Глава двадцать четвертая

Донал Мартин проглотил несколько таблеток, запил их глотком воды, затем хлопнул себя ладонью по груди и громко отрыгнул.

— Простите. Вчера мы устроили рождественскую вечеринку и чуть-чуть увлеклись. Было много выпивки. Некоторые напитки даже горели.

Детектив Уилсон кивнул. Сидевшая рядом агент Дав просто улыбнулась и медленно моргнула. Уилсон не смотрел на нее, но все понял по выражению лица слегка обалдевшего Мартина. Агент Дав на всех производила одинаково тревожное впечатление.

Большую часть утра они провели в офисах Sláinte Ferries, пытаясь реализовать единственную зацепку, которая у них была. О том, что в конторе накануне вечером бушевала рождественская вечеринка, Уилсону вовсе не требовалось узнавать от Мартина — доказательства и так были налицо. Сотрудники — те, что вообще смогли сюда добраться, — все утро перемещались вокруг Уилсона и Дав подобно зомби; правда, эти зомби пахли как задница алкаша и выглядели так, будто были готовы в любой момент расплакаться. Уилсон не мог не думать о том, что эта грустная сцена, к сожалению, подтвердила все стереотипы об ирландцах, которые, скорее всего, сложились у агента Дав. Апофеозом стал момент, когда женщина по имени Софи, помогавшая просматривать записи, схватила вдруг мусорное ведро и наблевала в него, не успев завершить фразу. Разговорная рвота стала новшеством для Уилсона, хотя он готов был признать — тугая струя, безусловно, способна подчеркнуть любую высказанную точку зрения.

— Итак, — произнес Мартин, вытирая платком довольно большое потное лицо, — чем могу помочь?