Последний апокриф

Иннокентий прекрасно осознавал, что времени до полуночи (когда мир погибнет – или будет спасен!) оставалось все меньше – но тем не менее внешне Он выглядел спокойным и раздумчивым (все та же школа!) и на так называемые сущностные вопросы отвечал по сути, а на преходящие и суетные – смущенно пожимал плечами и застенчиво улыбался.

Наконец, подняв обе руки, Он попросил тишины и спокойно, без истерики сообщил бывшим землякам о том, что – мир, пожалуй, погибнет без грязи!

– Мы всегда это знали! – послышались возгласы. – Дадим миру грязи, дадим ему шанс (но, правда, при этом звучали и скептические сентенции типа «его, этот мир, уже ничто не спасет!»)!

– Нам грязи не жалко! – истошно завопил старейшина Пуп, призывая в свидетели содоморритян.

– Не жалко! Не жалко! Не жалко! Не жалко! – прокатилось по дну Мертвого моря…

Возвращение…

251 …Наконец, с карманами, полными грязи, тем же единственным, вонь отводящим путем Иннокентий поспешил вернуться к своим верным спутникам, терпеливо ждущим Его на высоком берегу.

Если вниз наш герой падал со скоростью звука, то наверх Он взлетел практически мгновенно (все та же старая китайская школа!).

– Иссахар… – прошептала одними губами Маруся, забываясь в объятиях своего вечного возлюбленного…

252 …До сих пор однозначно не установлено, как именно Бессмертный Дух попадает в человека и, соответственно, как из него выбирается (ясно, что через отверстие – только не ясно, через какое!).

Орфей, например, наиболее вероятными воротами для души считал ушные раковины: левую – для проникновения внутрь, и правую – соответственно, для возвращения вовне.

С ним соглашался Гомер, хотя и с существенной поправкой: правое ухо, по его мнению, служило Духу для входа в индивидуума, а левое – для выхода из него.

Всезнающий Анаксимандр был уверен, что одухотворение младенца происходит уже при рождении, посредством пупка (пока тот еще не завязан!).

Дотошливые пифагорейцы полагали естественным путь – от носоглотки и вниз, минуя прямую кишку, на свободу.

Упрямые стоики отстаивали гипотезу, согласно которой у них вход для Духа был там, где у пифагорейцев – выход.

Блистательный Робеспьер и многие другие французские революционеры много не гадали и выпускали Дух из сограждан через шею, без затруднений, методом гильотинирования…

Нелепо даже предположить, что наш славный Джордж А. Капутикян (он же – Някитупак А. Ждрожд!) мог так пошло, бездарно погибнуть от рук террориста!

Конечно же, нет!

Взрывом ему оторвало башку, но весь он не умер – поскольку еще оставался Дух, витавший поблизости от тленных телесных одежд.

Обычно Душа, обретя свободу, мгновенно уносится в горние выси – подальше, прочь от ненавистного тела-тюрьмы.

Дух Джорджа (Някитупака А. Ждрожда!), однако, не торопился покинуть земную юдоль – но невидимо и неотступно, в обнимку с черным Иваном, следовал за Иннокентием по пятам…

253 …Итак, пришло время открыть страшную тайну, о коей с начала времен Никто не догадывался: под черной африканской маской Ивана на самом-то деле скрывался – ясно, как дважды два! – Бессмертный Дух Истинного Вседержителя Вселенной.

Мы еще не забыли, как, лишившись единственного зуба, Ничто вдруг забилось в аннигилирующих конвульсиях и странным образом стало осыпаться, распадаться и растекаться одновременно – пока не превратилось в Ничего.

Но в том-то и состоял фокус, что все эти так называемые конвульсии с последующими превращениями были не чем иным, как отвлекающим маневром с единственной целью – запрятать концы в воду!

С одной стороны, Ничто якобы превратилось в Ничего, с другой же – отныне Его существование протекало в глубочайшей тайне: Оно и Само толком не знало и не помнило, где Оно и что с Ним происходит.

Так что сегодня уже можно с уверенностью, без боязни констатировать: Ничто было и остается величайшим конспиратором всех времен и народов!

Подумать, Божественным отпрыскам в голову не приходило, что под личинами тысяч образов – сосущего кровь комара, например, или гремучей змеи, или погонщика мулов, или облезлого козла, или говорящего попугая, или римского цезаря, или мышки в норке, или курносой кокотки, или голубого кита, или трансдивидисексуала, или, наконец, африканского вида юноши с васильковыми глазами – хоронится до поры неподражаемый Автор оживающих голограмм, единственный в своем роде Свидетель и Судия всех исторических процессов, великое и неподражаемое Ничто…

254 – …You o’key (ты в порядке?)? – шепотом, почему-то по-английски поинтересовался Иннокентий у своей возлюбленной.

– I’ am fine (я в порядке!)! – удивляясь самой себе, ответила Маруся (дотоле английским она не владела в совершенстве!).

– I love you (Я люблю тебя!)! – опять по-английски признался Он.

– I love you too (я тоже тебя люблю!)! – опять же по-английски прошептала она.

Естественно, Зойка с Захаром, не будучи полиглотами, стояли поблизости и хлопали ушами.

– Чего он сказал? – дернула Зойка Конфуция за перо.

– Мама! – вскрикнул от боли попугай.

– А она чо сказала? – вкрадчиво и без рук поинтересовался Полусын.