Последний барьер

— Эвон как! Одна-а-ако! А ведь чую: не брешешь, гад прыгучий! — Горбун понимающе кивнул. И, поскребя макушку, задумчиво уставился в стену, явно гадая, как извлечь выгоду из этой прелюбопытной информации. После чего, видимо, найдя удачное решение, встрепенулся и резюмировал: — Что могу на сей счёт сказать? Ежели ты и продешевил, то ненамного. Умение сигать по миру туда-сюда, да ещё на халяву, стоит таких денег. А как быстро и с лихвой окупить твои вложения, я тебе по старой дружбе подскажу. И само собой, подсоблю. Только дай зарок никому больше об этом не трепаться, лады? Народец нынче в Зоне уже не тот, что прежде. Гнилой народец нынче сплошь пошёл, только и норовит честного человека облапошить да в спину ему стрельнуть. То, что ты мне о своём новом даре рассказал — это правильно. Я мужик деловой, с понятиями. Да и ты — тоже, пускай во всём остальном мы с тобой изря-я-ядные сволочи, хе-хе! Но теперь, когда промеж нас эти проклятые стекляшки не стоят и взор мне не застят, мы поладим, ручаюсь… Ну так что, найдёшь минутку-другую потолковать со стариком, обсудить пару-тройку исключительно выгодных делишек?

И, расплывшись в улыбке, заговорщицки мне подмигнул.

— Давай позже, Тимофеич, хорошо? — Моё желание послать горбуна с его идеями куда подальше было подавлено более сильным нежеланием ссориться с этим мерзким, но категорически полезным человеком. — Сейчас мне и вправду чертовски некогда. Но я непременно обдумаю твоё предложение. Сразу, как только выдастся свободная минутка, обещаю. А теперь извини: пора бежать… в смысле исчезать. Бывай!

— Стой-стой-стой! — засуетился Упырь. — Погоди испаряться покамест! Ты ж это… вроде как с пустыми руками! А кто в Зоне с пустыми руками дела-то делает? Тут тебе, братец, не долбаная ООН. В наших краях одной болтологией конфликт не разрулишь. Верно я говорю?

— Вернее не бывает, — согласился я. Но, похлопав себя по пустым карманам, огорчённо развёл руками: — Одно дерьмово, на мели я сегодня, Тимофеич. И рад бы прикупить у тебя что-нибудь, да вот не на что. Сам видишь: не только без оружия, но и без багажа путешествую.

— Э-э-э, тоже мне, нашёл из-за чего переживать: деньги! — отмахнулся старик. — Ты мне кто, в конце концов: хрен с горы или деловой партнёр? А партнёрам я завсегда рад кредит открыть. В разумных пределах, конечно. К тому же у меня тут ещё с лета кой-какой редкостный товарец залежался. Специально для тебя, можно сказать, прибережён. Другим-то бродягам такое старьё за ненадобностью, но ты подобные вещи ценить умеешь. Зуб даю, останешься доволен. Обожди-ка минутку!

И, жестом велев мне оставаться на месте, торопливо поковылял куда-то в свои бездонные полутёмные закрома.

Вернулся он не через минуту, а через все пять. Тогда, когда я уже забеспокоился, а не заплутал ли хозяин, случаем, в собственных складских лабиринтах. В руках у него был запылённый бумажный свёрток, в котором судя по стуку, с каким горбун положил его на стол, лежало что-то тяжёлое и металлическое. Хитро улыбаясь, Упырь разорвал промасленную обёртку, а потом с довольным видом извлёк оттуда и протянул мне…

…Огромный длинноствольный револьвер внушительного калибра!

Нет, это был не «Кольт-Анаконда», который долгие годы оберегал в Зоне мою жизнь и был отобран прошлой осенью взявшими меня в плен чистильщиками. Федор Тимофеич предлагал мне не менее достойное оружие: классический «Смит-Вессон» двадцать девятой модели, любимый револьвер Грязного Гарри, если, конечно, вам его имя о чём-нибудь говорит. Воронёное покрытие этой авторитетной пушки было слегка потёрто, но выглядела она для своего почти векового возраста очень даже неплохо. Я был абсолютно уверен в том, что её техническое состояние тоже отменное, поскольку спекулировать неисправным оружием Упырю не позволяла его деловая репутация. В свёртке также лежали кобура и три пачки патронов «магнум» сорок четвёртого калибра — многократно опробованные мной ещё на «Анаконде» боеприпасы, с успехом останавливающие как некрупных механоидов, так и облачённых в доспехи сталкеров.

— Вот это да! Ну ты даёшь, Тимофеич! — присвистнул я от удивления и даже утратил к горбатому ублюдку некоторую часть застарелой неприязни. — Где ты раздобыл этот антиквариат?

— Где раздобыл, там таких больше нет, — уклончиво ответил тот. — Извиняй, правда, что патрончиков раз-два и обчелся. Сам понимаешь, нынче такие на каждом углу не продают. Но коли товар тебе приглянулся и мы ударим по рукам, обещаю: к следующему твоему приходу я тебе таких свинцовых «конфет» целый ящик разыщу. Вот прямо сейчас заявку на них за Барьер отправлю, ежели ты пушечку брать не откажешься.

Хитер барыга! Я мог бы поспорить на что угодно, что обещанный мне ящик патронов уже стоит у него в закромах. Но дабы я был материально заинтересован вернуться сюда в ближайшее время, Тимофеич нарочно выдал мне так мало боеприпасов.

Много кто в Зоне называл меня скользким типом, но до Упыря в этом плане мне было ещё расти и расти.