Последний барьер

— Сюда! — окликнула нас Динара, постучав пальцем себе по виску — там, где у неё был вшит мю-фон. Из чего следовало, что Пожарский только что вышел с ней на контакт и дал нам новые инструкции. — Живее, мать вашу!

Поглядывая на несущееся к нам облако взрывной пыли, я и Свистунов перебежали на другую сторону улицы и присоединились к нашей влюблённой парочке. Мы опять составляли одну группу, командование которой взяла на себя питерка. Лишь она имела возможность поддерживать в эти минуты связь с Мерлином и провести нас к нему сквозь учинённый им хаос.

Задавать Арабеске вопросы было необязательно. Ей также не требовалось доводить до нас каждое распоряжение Семёна. Всё, что мы делали, это следовали за ней, устраняя по мере необходимости возникающие на нашем пути препятствия.

Это было несложно. Клубы пыли и охватившая «гарантов» сумятица давали нам неоспоримое преимущество. И как только в серой пелене перед нами вырисовывалась тень противника, мы, не мешкая, открывали по ней огонь изо всех стволов. На всякий случай мы палили и по ботам, пусть даже ни один из попавшихся нам навстречу коврососов не подавал признаков жизни. Мы не боялись во мгле принять ненароком за врага Мерлина. Судя по тому, как решительно Динара стреляла по целям, она точно знала, что Семён находится вне досягаемости наших выстрелов, и подобная ошибка была категорически исключена.

Прикончив в сумме трёх оперативников и разнеся для пущей гарантии двух неподвижных биомехов, мы пробились через линию окружавшего нас вражеского фронта. А пробежав ещё немного, вышли и из пылевой тучи. Однако лишь затем, чтобы тут же окунуться в новую. Не успели мы толком осмотреться, как впереди весь ярус рассекла поперёк ещё одна череда взрывов. Она прошла примерно там, где коврососы прочертили для нас бласторезками демаркационный рубеж. Следовало догадаться — это именно он и рванул.

Осколки пластика вперемешку с кусками уличного покрытия шибанули в ярусный потолок и, срикошетив от него, прыгающей лавиной загромыхали нам навстречу. Впрочем, тот, кто убрал с нашей дороги эту преграду, всё рассчитал, и потому ни один обломок до нас не докатился. Чего нельзя сказать об ударной волне и пыли. Но первая из-за безопасного расстояния всего лишь напугала нас, а вторая опять застила глаза, которые мы едва продрали после прорыва через линию фронта.

Я, Жорик и Тиберий застыли от неожиданности на месте. Но ведомая Мерлином Динара показала нам большой палец и махнула рукой: дескать, не дрейфьте, всё в норме, идём дальше. И без колебаний двинулась навстречу летящей к нам зловещей серой туче.

Она была непрогляднее той, что оседала за нашими спинами. Зато теперь мы пребывали в уверенности, что не натолкнемся во мгле на врагов. Даже если десять секунд назад в том районе и ошивались отбившиеся от соратников коврососы или «гаранты», после взрыва их там не осталось.

Ещё до того, как мы нырнули в пыль, я обратил внимание, что Жорик поместил свой «карташ» за спину, а в руках у него теперь находится одна из бласторезок, коими была разнесена на куски половина этого яруса. Я не заметил, когда Чёрный Джордж её подобрал. Кажется, это случилось после того, как мы расстреляли второго коврососа; возле него Дюймовый за что-то запнулся — видимо, как раз за эту оторванную от консоли гидропушку. Её индикаторы показывали, что боезапас в ней истрачен всего на треть и что она полностью исправна. Жорикин трофей был тяжеловат для лишённого имплантов и наноусилителей сталкера, зато обладал убойной силой и стрелял безо всякой отдачи. Отрадно, что наш товарищ не прошёл мимо ценной находки и догадался её прихватить.

Никто нам вслед не стрелял. Видимо, в суматохе и пыли «гаранты» не поняли, что мы прорвались через их оцепление и теперь направляемся в глубь полигона. А если даже поняли, то вряд ли рискнули палить наугад, опасаясь перепутать нас со своими. Так что пока хозяева не оклемались, не перегруппировались и не продолжили погоню, нам следовало поскорее оторваться от них.

Мерлин встретил нас на подходе к центральным лифтовым шахтам — главной транспортной артерии «Альтитуды». В проулке, откуда он нарисовался, распростёрлось обезглавленное тело в доспехах без опознавательных знаков — облачение, какое носили маскирующиеся под вольных сталкеров «гаранты». Причина, по которой отколовшийся от соратников боец лишился головы, была Семёну известна. И неудивительно — ведь это Мерлин его и обезглавил, разобравшись с ублюдком при помощи телекинетического удара.