Последний барьер

Однако рассматривать сам зал было не так интересно, как находящуюся в его центре конструкцию. Она тоже имела шарообразную форму и, как и предупреждал Талерман, действительно обладала высотой пятиэтажного дома. Исполинских габаритов сфера была собрана из десятков тысяч «Сердец зверя», соединённых между собой хитросплетением миллионов полупрозрачных нитей, и возвышалась в нескольких метрах от пола. Её опорой служила толстая, устойчивая колонна, в которую скручивались все эти волокна, сходясь книзу. А в сердцевине шара располагались горизонтальным кругом семь многотонных бесформенных глыб. Таких же полупрозрачных, как формирующие всю конструкцию нити. Произрастая, в свою очередь, из этих «клубней», волокна удерживали их в строго отведённом месте и в определённом порядке.

Узнали?… Ещё бы! Всё верно: перед нами предстал такой же, только раза в два крупнее, генератор, что стоял в утробе Жнеца и заставлял его двигаться. Уходящий в недра «Альтитуды» корень уже навёл нас на мысль, что за агрегат сооружает Умник под своим Исгором. Однако из всей нашей компании лишь я один видел этот сверхмощный источник энергии во второй раз. Правда, сегодня я взирал на него с иного ракурса: не сверху вниз, а наоборот. Точно так же, как когда-то взирал на сердце Жнеца узловик Ипат — рыцарь, что геройски погиб, но остановил это стальное чудовище.

При взгляде на генератор у нас растаяла последняя надежда на то, что, возможно, Талерман лукавит и «Лототрон» ещё не вынут из контейнера, в который мы со Свистуновым его упаковали, ведь с момента его похищения Умником прошло не слишком много времени.

«Ни хрена подобного!» — ответила на мои чаяния сука фортуна и сунула мне под нос свой уже неоднократно целованный мною кукиш. Возможно, с ростом Исгора и его корня у Давида Эдуардовича и впрямь были проблемы. Зато с сооружением генератора он управился в ударно короткие сроки. По какой технологии будет проходить его подключение к Исгору, я мог лишь догадываться. Но мне было легко представить, как неисчислимые энергопроводящие волокна проникают сначала в корень, а затем, поднявшись по нему к Городищу, пронизывают его от основания до верхушки.

Я мог легко вообразить и то, что произойдёт потом. Энергия первого генератора Умника двигала стальную сухопутную махину величиной и весом с два авианосца. Энергия этого гораздо более мощного устройства целиком уйдёт в рост Исгора, грозящего в итоге подмять под себя не только Химки, но и весь северо-запад Москвы. После чего детище Талермана станет в Пятизонье самым грандиозным сооружением, созданным руками человека из здешнего аномального материала.

— Сукин ты сын! — произнёс Мерлин, не сводя глаз с генератора. — Чокнутый, одержимый гений! Значит, ты всё-таки воссоздал своё чудовище!

— О да! — подтвердил Умник, явно довольный произведённым на нас впечатлением. — Я не чужд прекрасного и потому назвал будущее сердце моего Исгора «Кладезь». Очень поэтично и символично, не находите? Ведь именно здесь начнётся обуздание тех сил, какие бесчинствуют сегодня в Пятизонье. Любой великий путь начинается с малого шага. Поэтому сначала мы укротим и возьмём к себе на службу автоны. Затем — биомехов и скоргов. А в будущем — и их хозяев, коим они ныне подчиняются. В мире человека есть лишь один неизменный властелин — человек. Который испокон веков одерживал верх не силой, а разумом. И если поначалу мы терпим поражение от неведомого нам могучего агрессора, то, познав его природу, быстро берём реванш. И вот уже прежний, казалось бы, несокрушимый враг покорно стелется к нашим ногам и виляет перед нами хвостиком. Так было с огнём, так было с электричеством, так было с атомом… Так будет и с гиперпространством, помяните моё слово. Проникнитесь историческим духом этого места, дамы и господа. И осознайте, насколько неразумно ваше стремление помешать моей благородной цели. Учёный, который пробил нам вход в гиперпространство, был современным Колумбом — гениальным, но во многом наивным первопроходцем, мало что знающим об открытом им мире. Я же — конкистадор Кортес, которому предстоит этот мир покорять и завоевывать. И мой Исгор — моя каравелла, на которой я отправлюсь в своё многотрудное плавание. Между прочим, столь ненавистный вам Троян тоже когда-нибудь войдёт в историю. Как первый представитель Узла, согласившийся сотрудничать с человеком и взявшийся играть с нашим миром по нашим, а не по своим правилам… Как видите, дамы и господа, я вас не обманул: вот он, ваш «Лототрон»! Весь без остатка пошёл на благое дело. А второго такого у меня в запасе, увы, нет. Такие вот дела… И что теперь вы на это скажете?…

Глава 11

Мы могли бы высказать Талерману много чего не очень приятного для слуха, только какой от этого был бы прок? Не было его и от топтания возле «Кладезя», судьба которого, подобно судьбе его керченского предшественника, тоже оказалась у нас в руках. Правда, на этот раз обстоятельства круто изменились, и решить участь Давидова детища было не так-то просто.