Последний бой Йони

Йони собрал вокруг себя своих людей. Раздавались призывы пройти во второй ангар на инструктаж Дана Шомрона, но Йони сказал бойцам Части, что сейчас важнее, чтобы выслушали его. Это были последние его слова, сказанные всему отряду вместе. Йони знал: то, что он попытается им сейчас объяснить, то чувство, которое он в них вселит, будет в высшей степени важно для операции. Он был немногословен, говорил всего несколько минут, но за эти считанные минуты достиг желаемого эффекта.

«Это был необычный инструктаж, — рассказывает Илан. — Это был инструктаж особенный, и он на всех произвел впечатление».

Сначала Йони сообщил им о поправках, связанных с новой информацией, — в частности, о том, что угандийская охрана, судя по всему, не столь значительна, как предполагалось, — и повторил в общих чертах план операции.

Сейчас Йони оставил в стороне массу подробностей, которые за последние сутки в спешке навалили на бойцов, и разного рода отданные им распоряжения и сосредоточил их внимание на главном. Цель операции — спасение заложников, сказал Йони. При любом развитии событий, в том, к примеру, случае, если будет открыт огонь и все пойдет не так, как мы ожидаем, или если окажется, что заложники находятся не там, где предполагалось, — каждый должен помнить, в чем цель акции, и действовать для ее достижения. На всех этапах операции эта цель должна стоять у них перед глазами, и ею им следует руководствоваться. Мы — лучше террористов, сказал Йони бойцам, поэтому, если каждый боец и офицер будет действовать в соответствии с потребностями операции и здравым смыслом, мы быстро их одолеем.

Он сказал, что вполне уверен в бойцах Части и в их способности выполнить задание в соответствии с планом. И опять подчеркнул, что главное для атакующих звеньев — поскорей добраться до заложников и уничтожить опасных для них террористов. В момент атаки будут раненые, сказал Йони, но мы не задерживаемся для оказания им помощи, мы бежим к заложникам. Ранеными занимаемся только после уничтожения террористов.

«Йони объяснил все кратко и доходчиво… Его указание: каждому реагировать на происходящее исходя из главной цели задания, — стало для солдат определяющим. Все предстало в правильном ракурсе. Когда в солдат за сутки впихивают в срочном боевом порядке миллион деталей, все меняется у них в голове. И вот тут является кто-то и укладывает все в две фразы», — рассказывает Шломо.

Йони сказал также несколько слов о важности задания («проникающих в сердце», по определению Йохая). Примерно это звучало так: нельзя уступать террористам. Долг армии, долг народа Израиля не уступать в таких случаях, даже если обстоятельства заставляют при этом отправляться далеко за пределы Израиля. На нас возложена первостепенная по важности миссия, заключил он, — от нас зависит, сможем ли мы оправдать надежды своего народа.

«Помню, что во время этого инструктажа я поражался тому, как он говорит, — вспоминает Амир, — он вселил в меня массу уверенности… Лучше не скажешь перед операцией вообще и перед этой в частности». Инструктаж достиг своей цели в немалой степени благодаря ораторскому таланту Йони. К тому же он сам излучал уверенность, верил в своих бойцов и, сумев отделить для них главное от второстепенного, укрепил их веру в свою способность успешно выполнить задание.

По окончании инструктажа Дани Даган вместе с другими подошел к Йони просмотреть новый разведывательный материал, которым тот располагал. «Я положил ему руку на плечо. Он кивнул головой: все будет в порядке, — не сказав ни слова. У меня на душе стало хорошо».

Омер также подошел к Йони после инструктажа. Было известно, что он со своим бронетранспортером должен приблизиться к «МИГам» и военной базе. Но он не знал точно, открывать ли первому огонь или стрелять лишь в ответ, поскольку распоряжения на этот счет накануне неоднократно менялись. «Йони сказал мне определенно, что я — инициатор, но не „истерического“ огня, а по мере надобности».

Что касается стрельбы по «МИГам», то Йони сказал: принципиальное разрешение на это имеется, но сделать это Омеру следует, лишь получив окончательное от него, Йони, разрешение. Во всяком случае — не раньше, чем Омер совершенно устранит опасность со стороны угандийцев на своем участке, и после того, как станет ясно, что он не нужен в другом месте.

Ознакомив отряд с новыми снимками, полученными из Энтеббе, Йони передал Тамиру тот, где старый терминал изображен крупным планом, а также схему эвакуации из Уганды и сказал ему: «Храни это на всякий случай».

Некоторые из бойцов части зашли во второй ангар — послушать Шомрона. Через тридцать один год после Катастрофы, говорил Шомрон, кто-то снова занимается сегрегацией евреев. Бойцам представился случай быть «длинной рукой ЦАХАЛа, чтобы подобные явления не повторились».