Последний бой Лаврентия Берии

В подсобке он быстро вымыл руку и затер пятно на галифе. В соседней комнате возился грузчик, тоже знакомый. Павел попросил выпустить его через подвал – тот хмыкнул, но отодвинул засов и открыл железную дверь. Майор пробежал под домом, выбрался на лестницу последнего подъезда и осторожно выглянул во двор. У ворот, на лавочке, сидел человек в кепке-«лондонке» и темном пиджачке и читал газету. Сидел профессионально, так что мог видеть и черный ход магазина, и улицу через арку, а сам в глаза не бросался. Стало быть, напарник пристроился где-нибудь у входа в магазин. Ну, сидите, ребятки, отдыхайте…

Дверь последней парадной выходила не на улицу, а за углом, в переулок. Павел вышел, незаметно огляделся – пусто, лишь двое пацанов сосредоточенно разглядывают что-то на асфальте. Майор быстро перешел на другую сторону, нырнул во двор, потом во второй, в третий… И лишь после этого отправился туда, куда шел, время от времени проверяя, нет ли слежки. Но «хвост» явно отстал, да и интуиция молчала.

И ничего себе сюрпризы! Интересно, кто же за ним ходит?

Громов был, как и в прошлый раз, невозмутим и чуть-чуть, самую малость ироничен.

– Было у меня такое ощущение, что мы с вами еще увидимся, – опять же неясно, одобряет он или осуждает настырность майора Короткова.

В этот раз чай они пили в генеральском кабинете, его дочь и девочки только заглянули поздороваться. Письменный стол был завален исписанными листками бумаги, и собеседники устроились за журнальным столиком, присовокупив к чаю еще и коньяк.

– Я сразу понял, что вы не из-за вредительской деятельности Берия ко мне пришли, – с легкой усмешечкой сказал генерал-лейтенант, сосредоточенно разглядывая коньяк, который он прокатывал по стенкам бокала. – Во-первых, следователи по домам не ходят, они слишком много о себе понимают. Во-вторых, разведчиков никогда не привлекают к прокурорской работе, еще чего не хватало! Не знаю, какое у вас задание, товарищ майор, но со мной вы можете говорить прямо…

– Хорошо, – кивнул Павел. – Буду говорить прямо. Какое у меня задание, я вам объяснить не могу. Не имею права.

– Тогда не обижайтесь, если я расскажу только то, что не составляет никакой тайны – ни государственной, ни военной.

– Никаких тайн я у вас выпытывать не буду, товарищ генерал-лейтенант. Мне нужна консультация по двум вопросам. Один из них, можно сказать, личный, связанный с докладом, который я готовлю для нашей парторганизации. Доклад о «деле Тухачевского». Чтобы правильно оценить опасность происходившего, мне не хватает нескольких мелочей.

Громов по-прежнему созерцал коньяк в бокале. Услышав, что Павел слегка запнулся, он кивнул.

– Да-да, я вас очень внимательно слушаю.

– Как вы полагаете, были ли у Тухачевского шансы на успех?

– Непростой вопрос, Павел Андреевич. Я бы сказал, и да, и нет. Наибольшие шансы имел его последний план – во время первомайской демонстрации перебить членов правительства, собравшихся на Мавзолее, тем более если к этому прибавить еще и пулеметную очередь по колоннам демонстрантов. При одном условии: у них должен был быть свой человек в Политбюро, который взял бы на себя управление страной, сделав вид, что ведет ее прежним курсом. Иначе троцкисты не продержались бы и дня, их бы смели, при необходимости – вместе с Кремлем. И еще при одном условии: если бы они проделали это не 1 мая тридцать седьмого года, как собирались, а 7 ноября тридцать шестого. Причины у них тогда уже были, тучи над ними уже собирались. Начались аресты среди троцкистов в армии, и военные заговорщики не могли не понимать, что в самом непродолжительном времени доберутся и до них. Они же прозаседались, увязли в обсуждениях и согласованиях, упустили время. А в мае было уже поздно. Нападать надо, когда тебя не ждут, а в тот день их ждали и были готовы. Мне рассказывали, что товарищ Ворошилов, впервые за много лет, пришел на демонстрацию с пистолетом. Я полагаю, пистолеты были в карманах и у других членов Политбюро, и не думаю, что Тухачевский умел пользоваться личным оружием лучше, чем товарищ Сталин. Говорили про снайперов на крышах ЦУМа – в это я не очень верю… но меры наверняка были приняты серьезные.

– А как вы мыслите насчет другого их плана – использовать войска?

– Глупая авантюра. Какие войска стали бы штурмовать Кремль? Кто бы их поднял?

– А если бы Тухачевский был наркомом обороны?

Громов поднял глаза, быстро и внимательно взглянул на Павла и заговорил медленнее и четче.