Последний долг

Это не был счастливый вздох или даже удовлетворение от того, что он выиграл -скорее усталый вздох, говорящий о человеке, который не проявлял ничего, кроме насилия. - Мой сын любит тебя, Нила, и не пройдет и дня, чтобы он не вспомнил об этой пещере и о твоей смерти. Это твое наследство ему.

Обняв меня, он прошептал:

- Не волнуйся, я дам тебе время попрощаться.

Отстранившись, он улыбнулся Джетро.

- Теперь мы все знаем, чего ожидать, давайте начнем.

***

Я любил ее уже несколько месяцев.

И все же мне казалось, что всю мою жизнь.

Я влюбился в нее, когда был взрослым.

И все же она заинтриговала меня в детстве.

Она была рождена для меня.

Я был рожден для нее.

Мы были связаны. Соединённые судьбой, историей и судьбой. Несчастные, обреченные с самого начала, абсолютно запретные любовники.

Связанный, с кляпом во рту и совершенно беспомощный, я смотрел правде в глаза. Я тешил себя фантазиями о нормальной жизни. Создать свою собственную семью, положить конец горю и жалкой мести.

Но мне кажется, я всегда знал, что независимо от того, что мы делаем, независимо от того, как тяжело мы сражаемся, независимо от того, чем мы жертвуем, не будет никакого другого конца, кроме того, который был подписан кровью моих предков.

Я сказал, что любил ее.

Я доказал, что любил ее.

Я поклялся любить ее вечно.

Но долг по наследству оказался слишком сильным.

Он хотел того, что ему давали снова и снова. Судьба вела нас все быстрее и быстрее, крадя все.

Не так уж много людей жили в аду. Не просто побывали там какое-то время, а фактически спали, ели и дышали там. Пока я смотрел, как мой отец грубо обращается с моей женщиной, девушкой, на которой я хотел жениться, я поселился в аду. Я вдыхал его сернистый воздух. Я питался его ненавистью. И я отдал свою душу дьяволу, потому что что толку в праведности, когда побеждает только зло?

Страница 14

Я был сыном демона.

Сын демона.

Сотворенный в огне и в грехе. Мое тело формировалось из ошибок и неверных поворотов. Долги. Контракты. Отмщение.

И как бы я ни рвался освободиться, покончить со своей предопределенной неизбежностью, я не мог найти пути к победе.

Нила вылечила меня.

Она помогла мне выбраться из чистилища.

Она была воплощением совершенства. Свобода полета без крыльев. Дарование ветра воздушному змею.

Я взлетел. Я радовался.

И вот теперь я упал.

Что бы ни сделал Кат, что бы он ни заставил меня наблюдать, а Нилу - пережить, я не уйду невредимым.

Я буду дышать, но умру.

Я стану бездушным.

Я буду опустошён изнутри.

Мое сердце расколется, вены разрежут кровавую субстанцию по всей жизни, которую я больше не хотел.

Я знал, что такое ад.

Пока я боролся с веревкой и молил о спасении.

Я сморгнул слезы и смирился с тем, что проживу худший день в своей жизни.

Я знал, что такое ад.

Я знал…

Потому что я был там.

***

- Лучший способ рассказать всю историю - это начать с самого начала.

Кат оставил меня стоять посреди пещеры, напыщенно расхаживая вокруг. Его нос самодовольно вздернут, руки самоуверенно скрещены на груди. С каждым шагом он погружался в урок истории, который должен был преподать Джетро. Мне больше нравилось красноречие Джетро. Его хриплый, восхитительный голос. Его мелодичный акцент. Его любовь сквозила в каждом слоге.

Но Джетро был с кляпом во рту, и у меня не было выбора, кроме как застыть там, где я была, и слушать.

- Ты читала “Долг по наследству”, - сказал Кат, - ты понимаешь, что Фрэнка Хоука высекли за воровство, которое ты погасила первым долгом. Ты знаешь, что его дочь была убита за колдовство, которое ты оплатила во втором долге. Ты знаешь, что Беннетт Хоук был изнасилован, и я до сих пор не верю, что ты заплатила с Дэниэлем за третий долг, и ты понимаешь, что мать сделала все необходимое, чтобы сохранить свою семью живой. Конкретно об этой жертве говорили в Хоуксбридже, но долг будет полностью оплачен здесь.

Я сжала руки в кулаки, пытаясь не думать о том, что он заставит меня сделать.

Кат резко обернулся, указывая пальцем, как профессор, преподающий жизненно важный урок.

- Вот тут все усложняется, Нила, так что будь внимательна. Беннетт Хоук презирал то, что Уивер делали с его семьей. Он постоянно страдал от изнасилования, и время двигалось вперед, пока ежедневно совершались зверства. Как бы ему это ни было неприятно, его семья продолжала работать на Ткачей. Задолжала им. Из-за подкупленного офицера полиции они не могли прекратить работать на Уивер. Прошло еще много лет, и казалось, что нет никакой надежды на спасение. Пока Мэйбл Хоук, мать, которая спасла не только свою семью, но и свою родословную, не сделала то, что должна была сделать, чтобы создать лучшее будущее.

Кат широко улыбнулся.