Последний долг

В ониксовых глазах Нилы светилось неповиновение, и я приготовился к очередному спору. Я чувствовал, что она хотела поддержать меня. Она хотела быть моей опорой, в то время как я совершаю нечто столь отвратительное. Но в данном деле мне не нужна ее поддержка. Я должен сделать это ради себя, своих братьев и сестры, своего прошлого и настоящего.

Я не мог допустить, чтобы она была там, потому что не знал, смогу ли вынести наказание, которого он заслуживал. Я не знал, сломаюсь ли и подчинюсь его силе, как делал всю жизнь.

Это будет моим самым большим испытанием. Но я буду стараться изо всех сил, чтобы Кат поплатился за содеянное.

Убрав руки со щек Нилы, я отступил назад.

— Доверься мне, хорошо?

Из людей, проверяющих раненых, отделился Килл и направился к нашей уединенной компании.

Фло принес медицинское оборудование и начал оказывать врачебную помощь всем нуждающимся. Я поручил ему организовать помощь и доставить в больницу тех, кто нуждался в более профессиональной помощи, чем он мог предоставить.

Киллиан помог мне. Он ждал у входа в бальный зал, куда ввалились Текс, Ви и наша команда наемников. Он навел пистолет на Ката и спустил бы курок, если бы мы не подоспели вовремя.

В конечном итоге он бы спас Нилу без кровавой бойни, но тем самым лишил бы меня права заставить отца заплатить. Это было рискованно — ворваться и позволить Кату убить Нилу у меня на глазах, но Кат не знал того, что было известно мне.

Он дал слабину.

В Африке я почувствовал, что он немного смягчился. И сегодня, когда мы ворвались в дом, предвещая беду, он выглядел так, словно испытал… облегчение. Словно ожидал, что я появлюсь, и был благодарен, что все закончилось.

Я не мог этого понять. Однако он не мог больше это скрывать. Он наконец-то показал, как устал. Как мы все устали.

Всю мою жизнь он был властным ублюдком с недостижимыми идеалами и строгими правилами. Я придерживался убеждения, что мы ему никогда не нравились, и, очевидно, он не испытывал к нам любви. Но в нем было что-то большее. Что-то, на чем я никогда не позволял себе сосредоточиться, поскольку это только сбивало меня с толку.

Но теперь я прочувствовал это. Более глубокая грань проявилась в Кате, когда Килл вырвал его из рук Текстиля, схватив за плечи. В моем отце было много ненависти и беспощадности, но он также испытывал сострадание и чувство вины.

И это чувство вины становилось все более и более доминирующим, чем дольше Нила жила с нами.

Это была еще одна причина, по которой я хотел остаться с ним наедине. Я хотел посмотреть ему в глаза, отбросить защитные рефлексы и раскрыть секреты, которые хранит мой отец, чтобы впервые в жизни понять его.

И именно поэтому я не знал, смогу ли добиться того, чего он заслуживал. Что, если я узнаю, что его секреты искупили его вину? Что, если я почувствую что-то, что изменит двадцать девять лет веры в ложь?

— Джетро…

Голос Нилы вырвал меня из раздумий. Мое зрение затуманилось, галлюцинации от недостатка сна и испытанного потрясения играли с моим сознанием. Галлюцинации не были чем-то серьезным, просто странным трепыханием, похожим на черного дрозда, или рябью солнечного света, напоминающего шмеля или бабочку.

Безобидные вещи, но, тем не менее, несуществующие.

Я хочу спать.

Скоро я смогу поспать.

Сжав переносицу, я глубоко вдохнул. Держи себя в руках. Еще пару часов, и я обрету свободу. Мы все будем, мать твою, свободны, и я смогу спокойно отдохнуть впервые с тех пор, как себя помню.

Как только все закончится, я навещу брата. Скажу ему, что обо всем позаботился и можно возвращаться домой в безопасность.

Я чертовски по нему скучал.

Пора возвращаться, братишка.

Пришло время показать ему, что я прикрываю его спину, как он прикрывал мою всю жизнь.

— Кайт… я доверяю тебе. Но тебе нужно отдохнуть. — Нила обхватила ладонью мою руку. — Пожалуйста, что бы ты ни задумал, это съедает тебя заживо, — сказала она, указывая на Ката, удерживаемого Киллом. — Ты победил. Наследование долгов завершено. Пусть с ним разбираются власти.

Я мрачно усмехнулся.

— Власти? Нила, власти принадлежат нашей семье. Никто не посмеет дать показания против него или посадить его в тюрьму. Если хочешь справедливости, это единственный способ. — Взяв ее за подбородок, я убрал нитку с ее кожи, оставленную материалом, ранее прикрывающим ее голову. — Поверь, когда я говорю, что это то, что должно произойти. Не пытайся остановить меня снова.

Нила опустила взгляд. Ее сердце бешено колотилось, эмоции бурлили, словно горячие источники под поместьем, но она послушала меня. Она отступила, позволяя мне уйти.

Я выдохнул с облегчением, безмолвно поблагодарив ее.

Кат не произнес ни слова — да он и не мог. Как только он сдался, я засунул ему кляп и заклеил рот скотчем. Его ноздри раздувались, седые волосы в беспорядке падали на лоб.

Дэниель был мертв. Бонни тоже скоро умрет. Кат будет следующим, кто покинет этот мир.

Нила отступила, когда Жасмин подъехала ко мне и схватила за руку.

— Я не буду пытаться остановить тебя, но не чувствуй, что ты должен…

— Не начинай, Жас.