Последний долг

― Но ведь всё не обязательно должно быть так. Он же твой сын. Я люблю его. Отпусти нас. Стань отцом, а не мучителем. ― Она могла бежать, но со связанными руками мало вероятно открыть дверь, да и защищаться не было никакой возможности. Моя любимая была в такой же ловушке, что и я.

Кат наклонился на уровень моих глаз. Он так много прятал от окружающих, но на протяжении всего моего детства я видел кусочки другого человека, нежели стоящего сейчас передо мной. Осталась в нём хоть капля доброты? Или же он был всего лишь чёрной тенью, мрачным жнецом душ Уиверов?

Не причиняй ей вреда!

Не смей.

Не было нужды что-то говорить, чтобы отец меня понял. И если бы меня не связали по рукам и ногам верёвками, я бы бросился на колени и молил бы. Отдал бы ему всё ― жизнь, будущее, ― только чтобы спасти Нилу от задуманного Катом.

Улыбнувшись, он погладил меня по голове.

— Смотри внимательно. Нила согласилась сделать для меня кое-что в Хоуксбридже. И теперь пришло время увидеть, будет ли она послушной. — Приблизившись так, чтобы Нила не смогла услышать, он зашептал: — Дилемма: если она будет послушной, то твоё сердце разобьётся в дребезги, но зато Нила останется невредимой. А если воспротивится, останется верной тебе — заплатит болью. Так посмотрим, что выберет, ага? ― отступив назад, спросил Кат.

Я перевёл взгляд на Нилу. Как сказать, чтобы подчинилась и делала так, как попросит Кат? Как сказать, чтобы выбрала меньшее из двух зол?

В глазах любимой появилось удивление, на лице замешательство от прочитанного на моём лице.

«Успокойся», ― попытался я мысленно послать ей сообщение. ― «Делай, как тебя просят».

«Ни за что», ― моргнула она в ответ.

«Прошу».

«Не проси меня об этом».

Её эмоции наполнили пространство, пачкая и без того уже загаженные стены и воздух. Я не мог отключиться от происходящего, и я попросту не переживу страдания Нилы.

Сильнее стал бороться с верёвками, напрягая каждый мускул. Кляп пропитался слюной, и она, мерзкая от грязной тряпки, текла в горло, заставляя давиться от отвращения.

Кат встал ко мне спиной, отгородив от Нилы.

Я не видел.

Не видел Нилу.

Нагнувшись в сторону, попытался подсмотреть, но крупное туловище папаши мешало.

― Итак, ты слышала предысторию, теперь вернёмся в наши дни. ― Голос Ката разнёсся по пещере. ― Но сначала… ты задолжала мне за игру в кости в Хоуксридже. Я не скажу тебе, чего сможешь избежать, если подчинишься, но я расскажу, что, если воспротивишься, будет больно. Так больно, как тебе ещё не было.

Он коснулся её щеки, убирая в сторону чёрную блестящую прядь. Меня бесило, что он лапал её. Бесило, что не видел реакции Нилы, не видел лица. Меня бесило! Бесило, что он уже так много забрал: её длинные волосы, счастье… её улыбку.

Она уже не была похожа на ту молодую портниху, что я видел на подиуме, или на застенчивую сексуальную монахиню из сообщений.

Вместе с моим папашей мы лишили её всего, что у неё было, и создали вот это существо. Овцу, которую вели на заклание.

Нет!

Я зарычал.

Кат обернулся через плечо и закатил глаза.

― Рычишь? Это всё, что ты можешь сказать? ― Его взгляд упал на скотч, заклеивающий мой рот. ― Как я уже сказал, Джет, побереги силы. Тебе нужно только смотреть.

Конечно, я посмотрю.

Посмотрю, как волки рвут твою тушу на куски.

Посмотрю, как черти тащат твою душу в преисподнюю.

Дыхание участилось до боли в рёбрах и головокружения.

Нила задрожала. Её эмоции больше не били наотмашь, они постепенно угасали, поскольку она замкнулась в себе. Я чувствовал, как это происходило со многими людьми. Когда стресс и паника перегружали нервную систему, то было естественной реакцией организма. Это позволяло сосредоточиться, отсечь лишние чувства, убрать все отвлекающие факторы.

Я с тобой, милая.

Следую по пятам.

― Если я откажусь, ты накажешь Джетро? ― голос Нилы острым лезвием разрезал воздух.

― Не-ет, мой сын не будет участвовать в следующей части.

― В таком случае, ты не сможешь сделать мне больнее того, что я уже перенесла, ― фыркнула Нила в ответ. ― Мысль о его смерти ― вот самая настоящая агония, а ещё совсем недавно я думала, что он мёртв. ― В тоне её голоса послышались стальные нотки. ― Так что, давай, Кат Хоук, я смогу это вынести.

Ничего не ответив, Кат протянул руку, приобняв её за талию.

— Что ж, посмотрим. — Дёрнув Нилу за локоть, он резко развернул её спиной к себе. — Сама так решила. — Отпустил, вытянув из заднего кармана выкидной нож.

Сердце ушло в пятки.

Стой!

Я зарычал, пытаясь порвать путы, но всё было тщетно.

Вот чёрт!

Возможно, я ошибся. Возможно, Четвёртый Долг всё же предполагает отсечение какой-то части тела. Я должен остановить его!

Не смей!

Не трогай её, мать твою!

Одним движением руки Кат разрезал верёвки на запястьях Нилы и снова развернул её лицом к себе.

Меня окатила волна облегчения — без крови, это хорошо. Ссутулившись, тяжело задышал, пытаясь перебороть стучащую боль в висках.

Спасибо, бля.