Последний еврей Багдада

— Ферзану, — подхватил Кайс, — точнее жрецам, обслуживающим его, долгое время не удается раздобыть огонь, порожденный молнией. Она должна ударить в дерево или дом — не важно куда. Последний раз царский посланник обновил свое пламя больше года назад. Отсюда и все кривотолки о том, что бог отвернулся от него. Отсюда, говорят люди, и все его последние неудачи. Царедворец раздражен и подавлен. Его статус в глазах окружающих может пошатнуться. Каждую ночь жрецы обходят стены города, осматривая окрестности. Но безуспешно. Конечно, бог накажет меня и вас за это…

Снаружи вновь донесся далекий раскат грома.

— Решение принято, — твердо и громко произнес Элай, — по дороге расскажешь детали. Думаю, излишне говорить, что если ты заведешь нас в ловушку, то погибнешь мучительной смертью.

— Если бы ты только знал, в который раз за эту ночь я слышу подобные угрозы, то не разбрасывался бы ими.

После того, как Элай принял решение, все возражения тут же прекратились. Сборы были недолгими. Атрей нажал на какой-то рычаг, и в полу открылся проход. Он, Фаон и Мекон друг за другом быстро спустились по каменной винтовой лестнице и исчезли из виду. Вслед за ними вниз нырнул и Кайс.

— Ты главный, — почтительно произнес Рыжий Грек, когда остался наедине с Элаем, — я подчиняюсь.

Глава шпионской сети пристально посмотрел в глаза подчиненного и властно, но без малейшего признака надменности произнес:

— День, когда ты выйдешь из подчинения, станет последним для тебя. Сегодня мы освободим мою дочь и покончим с Ферзаном. А затем перевернем этот проклятый город вверх дном. Массовое убийство здесь мы обставим в выгодном для тебя свете. Ты станешь тем, кем должен. Обещаю.

— Тогда не будем терять время, — с энтузиазмом воскликнул Леон и бросился к люку.

— Хотел только спросить…

— Да? — обернулся Рыжий Грек, который уже наполовину скрылся в потайном лазе.

— А что случилось бы, не побелей печень этого щенка?

— Такой вариант был исключен, — хитро улыбнулся Леон и достал из складок одежды закрытую пробкой склянку, — смесь трав и какой-то еще гадости. Взял у Негона. Надо только сбрызнуть ладони.

— Ты предусмотрительный человек и хороший актер. На мгновение мне даже показалось, что ты, мой циничный друг, тронулся умом и поверил во всю эту чушь с древним ритуалом.

— Жаль Негона. Он был смышленым старикашкой. И полезным, — с досадой заметил Леон.

— Этот мальчишка поплатится и за его гибель тоже.

— Так ты собираешься его убить?

— Я ему верю. Нам, видимо, очень повезло. Так случается даже в нашей работе, где каждый шаг должен быть просчитан. Он действительно помешался на Агнии. Используем это. Мальчишка знает дворец, как свой собственный дом. Уверен, что план придуманный им, хорош. У нас появился шанс разом покончить с врагом, так сделаем это. Но, ты меня плохо знаешь, если думаешь, что я позволю моей дочери быть вместе с персом. Как только она окажется в безопасности, мы займемся им. Он умрет. Но прежде расскажет все, что знает о сокровищах Эгиби. Нам они точно не помешают.

Рыжий Грек хищно ощерился и нырнул в люк.

Глава XLV. Харем Багоя

Нет, он скучает бранной славой,

Устала грозная рука;

Война от мыслей далека.

Ужель в его гарем измена

Стезей преступною вошла…

А. Пушкин, «Бахчисарайский фонтан»

Следить за Кайсом было невероятно легко. Он шел, склонив голову, и ни разу не оглянулся. Макута держался на расстоянии в несколько десятков шагов, то сокращая, то увеличивая дистанцию. Редкие освещенные участки он пересекал стремительными прыжками. В совершенстве постигший искусство скрытого наблюдения и слежки, слуга Ферзана был уверен, что ни при каких обстоятельствах не даст себя обнаружить. Мало, что кожа у него от рождения темная, так еще и одежда — под стать окружающему серому пейзажу. Даже ножны и рукоять кинжала покрыты черненым серебром, чтобы случайно упавший на оружие лунный луч или отблеск уличного светильника не выдал его. Мягкие кожаные туфли на ногах позволяли перемещаться совершенно бесшумно. Даже городские коты, изредка шнырявшие в переулках, замечали ночного странника, лишь столкнувшись с ним нос к носу.

Умение сливаться со стенами и прятаться там, где другие непременно обнаружили бы себя, не раз уже позволяло ему выкручиваться из самых сложных ситуаций. Такими же навыками обладал и Ферзан. Однажды именно они позволили ему раскрыть дворцовый заговор и войти в круг самых доверенных лиц царя. Макута часто обращался мыслями к этому эпизоду, который изменил не только жизнь хозяина, но и его собственную.