Последний город

– Какие глаза вам нужны? – взял себя в руки старик и, потянувшись, распечатал одноразовый скарификатор: – Вы позволите?

– Разумеется,– стянул Сергио перчатку с левой ладони.

Взявший пробу крови Сибель отошел к стоявшей вдоль стены медицинской аппаратуре и, пару минут повозившись с ней, тяжело вздохнул:

– У вас очень, очень необычная кровь…

– В курсе,– кивнул альбинос.

– В таких условиях операция бессмысленна. Отторжение произойдет еще раньше, чем я успею ее закончить!

– А вы попытайтесь,– усмехнулся Сергио и поставил рядом с хирургом контейнер с кровью.– И проверьте заодно вот это.

– Очень интересно,– пробормотал, изучив распечатку новых анализов, старик и задумчиво глянул на альбиноса.– Может получиться…

– Вот и замечательно.

– Потребуется не меньше двух часов,– подошел к встроенным в стену ячейкам Ив Сибель и пробежал пальцами по одному из кодовых замков.

– Полтора и ни минутой больше! – отрезал неординар.

– Если вести отсчет с начала операции – могу и уложиться,– хмыкнул выудивший из холодильника какой-то лоток хирург.

– Договорились.

– Выбирать глаза по каталогу не предлагаю, использую наиболее генетически подходящую пару.

Альбинос молча кинул сложенную куртку на стул, набросил поверх футболку и улегся на операционный стол. Убрав курившийся паром лоток в один из алхимических резервуаров, Сибель подключил контейнер с кровью к капельнице, опутал уходившими к ней трубками руки и шею пациента и потянулся за маской, соединенной гибким шлангом со стоявшим у стены аппаратом.

– А вот наркоза не надо,– неожиданно отказался неординар.– И местного тоже.

– Но шок…

– Приступайте!

Сама операция отложилась в памяти Сергио плохо. Нет, боли не было. Точнее – была, но не сильнее, чем подергивание в указательном пальце, проколотом шипами серебряного кольца. Выбивали из колеи непонятные ощущения в глазницах, а потекшая по жилам чужая кровь дурманила мозг ничуть не хуже наркоза.

Сибель и в самом деле оказался мастером своего дела – инструментом ему служили не столько скальпели, хирургические иглы и нити, сколько мягко стекающие с рук заклинания. И пальцы – такие пальцы могли принадлежать кому угодно, но не дряхлому старику. Вот только никакой самый талантливый юнец не смог бы справиться со столь сложным заданием. И вовсе не удивительно, что, когда Сибель закончил возиться со вторым глазом, его одежда оказалась насквозь промокшей от пота, да и сам он едва держался на ногах.

Осторожно отцепив от себя трубки капельницы, Сергио с трудом принял вертикальное положение и, сев, свесил ноги с хирургического стола. Поднес ладони к закрывавшим глаза повязкам и заколебался…

– Повязки можно будет снять через три часа,– решил, что понял причину замешательства пациента, тяжело плюхнувшийся в кресло хирург.

– Думаю, ничего страшного не произойдет… – отодрал от лица пропитанную заживляющей мазью ткань альбинос и несколько раз моргнул, привыкая к новым ощущениям.

Потом зажмурился и тяжело вздохнул. Было от чего – многогранная серость реальности уступила место болезненному контрасту черного и белого.

– Я вас предупредил,– невольно поежился старик.

– Так и есть,– глянул на часы Сергио и осторожно ощупал лицо.

– Швы рассосутся сами,– подсказал с интересом наблюдавший за пациентом Сибель.

– Не сомневаюсь,– соскользнул на пол неординар, только-только начинавший различать цвета. Окружавшая альбиноса до этого дня серость сгинула, мир обрел объем, расстояния исказились, но Сергио решил, что привыкнуть к изменившемуся зрению будет проще, чем он полагал поначалу.– Сколько у меня времени?

– Что? – уставился на него, раскрыв от изумления рот, старый хирург.– О чем это вы?

– Сколько времени у меня есть, прежде чем произойдет отторжение? – повторил вопрос зажавший меж пальцев хирургическую иглу альбинос.

– День или два,– досадливо поморщился от неудобного вопроса старик.

– Могло быть и хуже,– хмыкнул Сергио и неуловимым движением загнал иглу прямо в лоб попытавшемуся вскочить со стула хирургу.

Часть вторая ПЫЛЬ И ПЕСОК

Завтра все – прямо наяву.

Будет рай; боюсь – не доживу.

«Черный обелиск»

ГЛАВА 6

Сознание возвращалось рывками. Куски реальности щедро сдабривались обрывками кошмаров и навеянными наркозом видениями. Ну а когда я более-менее пришел в себя, еще долго не мог понять, где нахожусь и как вообще оказался в этом странном помещении с наглухо задернутыми плотными шторами окнами. И немудрено – события последнего дня казались куда менее достоверными, чем засевшие в памяти галлюцинации.

Дождавшись, когда перестанет кружиться голова, я решил осмотреться, но ничего путного из этой затеи не вышло: перед глазами все плыло. Перед глазами? Как бы не так! Слева от меня тьма сгустилась куда гуще, чем следовало быть даже при столь скудном освещении.

Что с глазом?!