Последний госпитальер

— Великие Магистры ордена заправляли всеми делами госпитальеров. Семьдесят вторым по счёту Великим Магистром ордена стал император России Павел Первый. К сожалению, делами ордена он занимался куда больше, чем собственной империей, за что и поплатился… В двадцатом веке орден госпитальеров, или Мальтийский орден, перестал существовать для большинства невежд. Для людей же продвинутых в своём развитии, а уж тем более для посвящённых, орден продолжал свою деятельность, только уже тайную, влияя на правительства разных стран, смягчая нравы, неся знания и чувство сострадательной любви народам так называемого «третьего мира». Потом через много веков члены тайного ордена, боровшегося также против происков всевозможных чёрных сил, вышли из подполья. Наш орден вновь стал легальным и могущественным, впрочем, каковым он и не переставал быть никогда. Мы помогали люди всегда и даже тогда, когда наша родная Земля больше не могла удовлетворять чрезмерные потребности своих детей. Мы делали всё от нас зависящее, чтобы человечество поумерило свои аппетиты, обходилось малым, но увы — катастрофа приближалась, и человечество вынуждено было покинуть нашу колыбель и устремиться в космические дали. Наш орден и тут не остался в стороне. Мы помогали отыскивать новые планеты и переселяться на них людям из «третьего мира», в том числе и из страны Ботсваны, находившейся раньше в Южной Африке. К сожалению, всё это забыто вашим народом за те двести лет, что вы живёте на планете Ботсвана. Но мы помним о своей великой миссии и стараемся помогать вам, как и прежде, несмотря ни на что. Наш орден…

— Мой народ нуждается в помощи, — прошептал жрец. — Я ощущаю в тебе добро. ВРАГ берёт верх. Народ одурманен злом. Зло воцарится на Ботсване и потом пойдёт к звёздам. Помоги нам… Ты поможешь всем…

Неожиданно жрец приподнялся на постели и быстро зашептал на своём языке так, что «медальон-переводчик» на груди Сомова еле поспевал доносить смысл его речей.

— Вижу врага! Чернота надвигается. Я вижу их! Они совсем рядом! Я знаю, они пришли за моей жизнью. Целитель, я доверяю тебе. Ты достоин подарка. Возьми его и беги отсюда!

— Зачем? — Сомов был озадачен неожиданным поведением Главного жреца.

— Зло пересекло порог твоего дома, — Главный жрец насильно вложил в руку Сомова камень, с которым не расставался всё это время. — А теперь уходи или будет поздно… Они уже здесь!

Сомов услышал шум, доносившийся из коридоров, — крики, скрежет металла, звуки глухих ударов.

— Что за чертовщина? — воскликнул он и выскочил из палаты Главного жреца.

Коридор был пуст. Основное действо разворачивалось ярусом ниже. Там толпа дикарей в боевой раскраске увечила дубинками и тяжёлыми металлическими топорами безобидных больничных роботов.

Первым желанием, возникшим у Сомова, было броситься к дикарям и постараться словом убедить их остановиться, одуматься. Видимо, о том же подумал и стажёр-ординатор Бугров. Он нашёл в себе силы встать на пути разъярённых дикарей. Сомов вспомнил, что означает раскраска на их теле — эти люди относятся к гильдии охотников за головами. Сомов считал, что это просто название, а слухи, что оно соответствует истине, считал просто вздором. Теперь он понимал, что ошибался.

— Стойте! — крикнул Бугров.

Толпа нахлынула на него. Человеческая масса копошилась над стажёром. Но недолго — несколько секунд. Сомов остолбенело стоял как вкопанный. Когда он стряхнул с себя оцепенение и решил уже ринуться вперёд, хотя сделать он вряд ли что-либо смог бы, было уже поздно. Отрубленная голова стажёра взметнулась над толпой, насаженная на остриё копья.

Вооружённая толпа взвыла ещё сильнее. Она покатилась вперёд, как цунами, оставляя за собой изломанное оборудование, изувеченных роботов и… И окровавленные человеческие тела. Они не щадили своих больных соплеменников.

Госпитальер впервые пожалел, что никогда не носил с собой ЭМ-оружия, хранившегося в его рабочем кабинете. Как бы оно сейчас пригодилось! Но нет, к кабинету теперь вряд ли удастся пробиться. Чудом он пока ещё не стал жертвой кровожадной обезумевшей толпы.

— Господи спаси, — перекрестился он.

Пришла мысль кинуться в схватку — с чем попадётся под руку — и разделить участь своих товарищей и больных. Он не знал, как сможет жить после того, что происходило на его глазах. Но что-то остановило его. Теплота запульсировала в руке, сжимающей священный камень. И вдруг госпитальер осознал, что главное для него сейчас — сохранить жизнь и этот камень. Иначе эту волну кровавого безумия не остановить. Она покатится дальше.

Сомов, конечно, знал каждый уголок в госпитале. Он побежал к клинической лаборатории, откуда вёл прямой путь к подземному гаражу с госпитальными «мобилями».

— А, маба!!! Я разорву тебя руками! — заорал переливающийся мощными мышцами негр с безумными глазами и одним отрезанным ухом, которое болталось у него на шее в виде амулета. — Я буду грызть тебя! Я наслажусь тобой!