Последний и решительный

Товарищ Артем взял Харьков, после чего вместе с Климовым ударили по Киеву. Двойного удара с востока и Запада киевские «внешние» большевики не выдержали и предпочли сбежать. Собственно, даже боев как-таковых не произошло, сложно на что-то рассчитывать, когда с востока движется почти десятитысячная армия и с запада подпирает двадцать тысяч. Классический молот и наковальня.

— Добивайте местных самостийников, а я пойду дальше на север, — сказал на общем совещании Климов полковнику Слащеву и товарищу Артему. — Вы, Яков Александрович действуете на западе, а вы Федор Андреевич — на востоке.

Оба этих деятеля друг к другу относились с подозрением, так что разделение их по Днепру полковник считал оптимальным решением, чтобы не пересекались между собой лишний раз.

И надо сказать, что взялись они за дело очень жестко. Слащев, например учел свои ошибки и активно привлекал в выявлении и выслеживании групп радовцев, гайдамаков и прочей бандитской шушеры тех же евреев. А уж те рады стараться, ибо они первыми подвергались гонениям со стороны всей этой братии. Против крупных банд, что буквально оккупировали небольшие городки у Якова Александровича имелась собственная бригада, плюс активно участвовал Котовский. И в какой-то момент они зарубились с армией Скоропадского, что обретался под Львовом.

Товарищ Артем так же не сидел на месте и гонял по степи «своих» бандюков-анархистов. Проводил мобилизацию и готовился к атаке на север, определив своей целью такие города как Курск, Брянск, Липецк, Орел… Своими силами конечно он такую масштабную операцию провернуть вряд ли смог бы, но в операции по договоренности должны участвовать казаки Семилетова, Автономова, Миронова, Бичерахова и прочих атаманов.

Сам Предводитель, устремился сначала к Гомелю, оттуда в Минск, а из него в Витебск.

Увы, движение проходило медленно, не из-за сопротивления — сопротивляться по большому счету его армии тут было некому, все самые активные противники попрятались в лесах да болотах, сколько из-за того, что приходилось вести агитацию, встречаться с местными представителями различных политических сил и лично разъяснять программу СДПР, иначе говоря — торговать лицом. В общем все как в Одессе, Николаеве, Херсоне в Севастополе и прочих ключевых городах.

Из Витебска Климов направился во Псков. Здесь у него состоялась встреча с представителями староверов ака старообрядцев.

Еще по прибытии в Россию, Михаил под видом «самодемобилизовавшихся» солдат отправил к лидерам всех этих староверческих согласий своих гонцов с обтекаемым предложением сотрудничества после того, как они сами решат, что он достоин их внимания, набрав достаточно силы, чтобы стать величиной — крупным игроком. Он сразу постарался найти с ними общий язык, предложить себя как альтернативу большевикам, ибо понимал, что эта сила, скрытая сила и за кем она встанет, тот и победит в конечном счете.

Старообрядцы стояли за некоторыми участниками свержения Николая Второго, они же финансировали революционеров. И они же поддерживали большевиков в их борьбе за власть.

Другой вопрос, так ли они все довольны большевиками с засильем евреев в руководстве партии и их завиральными идеями? Климов в этом сильно сомневался.

В прошлый раз фактически не имелось альтернативы… Все эти старообрядцы положили свои силы на то, чтобы свергнуть ненавистную РПЦ и царскую семью. Но как известно, чтобы победить дракона, нужно самому стать драконом… беда их в том, что они не стали, они его взрастили и оказались под пятой своего «питомца». В итоге им пришлось пойти за монстром которого они же и породили. Кто-то поддержал белых, (а то откуда у них вдруг деньги появились?) но это уже ничего не изменило.

Надо сказать, что отдельные представители этих крупнейших согласий то и дело наведывались к нему для приватных разговоров проясняя политико-экономические моменты.

Климов, конечно, не идеализировал этих деятелей. Староверы не единая структура с жесткой иерархий, а общее название кучи различных течений (словно после раскола они так и не смогли остановиться и начали «колоться» уже промеж себя), что грызлись между собой в правильном понимании веры. За счет этого их собственно РПЦ и гнобило ибо никогда не могли по-настоящему объединиться и дать отпор.

Та же честность, якобы с которой староверы ведут сделки, то она тоже с подвохом. Честность — она для своих. Прочих же обмануть не грех.

Да о чем говорить, если в некоторых обществах даже посуду из которой поел или попил иноверец они били и выбрасывали! Такая нетерпимость — диагноз.