Последний языческий бог

- Не путай магию и колдовство, - поправил меня Эртифекс. - Магия - это узкоспециализированные заклятия, а колдовство это универсальные заклинания, которыми может воспользоваться любой прошедший ритуал человек. Именно колдовство изгоняет демоном, а магия бессильна против них. Конечно, с помощью магии можно попробовать, напрямую не воздействуя, убить одержимого, но не излечить.

- Но ведь всё равно, так не честно, - произнес я.

- Церковь считает, что магия это дар дьявола и ее надо искоренить. И тут во всей красе всплывают двойные стандарты. Паладины! Те же маги, но служащие на благо Церкви. Многие из них были нормальными ребятами, но пройдя посвящение, превратились в ярых фанатиков.

- Ладно, с этим вроде разобрались. Расскажи мне о море, почему его до сих пор не победили?

- Есть несколько теорий возникновения мора. Первая: мор это следствие применения магии витамор. Людям, верящим в это, даже в голову не может прийти, что на любое агрессивное проявление магической энергии есть нейтрализующее действие. Не сейчас, когда витаморов не осталось, а тогда, когда только началась Черная Эпоха, витаморы нашли бы противоядие и изгнали бы мор, если бы он был бы магического происхождения, но этого не произошло. Вторая: мор наказание роду людскому за грехи его. Кто насаждает эту теорию, думаю, ты понял. Третья, самая разумная: мор это всего на всего болезнь.

- Куда я попал? - задумчиво прошептал я.

Эртифекс промолчал. В тишине мы подошли к большой деревянной двери с кольцом вместо ручки.

- Веди себя достойно. Тебе никто из живущих в замке не желает зла, - произнес маг.

- Ага.

Он сделал пару шагов, открыл дверь и проник внутрь. Я, внутренне сжавшись, последовал за ним. Перед моими глазами возник средних размеров зал. Частично заляпанный грязью, местами потертый, а где-то и надгрызенный свирепой молью, расшитый зелеными нитями, красный ковер, укрывал пол и приглушал шаги человека, курсирующего от вытянутого, овального, каменного стола к дивану. Он выглядел угрюмо. Его седые, висячие усы спускались к линии подбородка, а волосы на голове были короткострижены. Мгновенно в голове вспыхнули некие аналогии с животным миром: усы как у моржа, а прическа как у ежа.

Мужчина пока не заметил нас или делал вид, что не заметил. Полы его красного с золотой оторочкой халата, напоминающего мне восточный, подобный тем, что носили султаны и прочие визири, каждый раз взлетали, когда он делал резкий поворот, добираясь до цели, и обнажали тонкой работы кольчугу, защищающую его тело почти до колен. На широком поясе с металлической пряжкой в форме круглого щита, я с предвкушением дополнения общего стиля, ожидал увидеть кривой ятаган или саблю на худой конец, но увидел лишь римский гладиус, хоть и в шикарных ножнах, отделанных блестящими на свету каменьями. Вздох разочарования растворился в тишине, но заставил мужчину обратить на меня внимание. Он остановился и вперил в меня взгляд строгих, карих, прячущихся в набрякших веках, глаз.

- Прошу, - произнес он и показал рукой на стул.

Я как можно аккуратней прошествовал до стула и в нерешительности остановился.

- Пожалуй, постою, - проговорил я, соразмерив свои габариты с размером седалища.

Мужчина тряхнул головой, словно отгоняя какие-то мысли и произнес:

- Извини, садись на диван.

Сам он подошел к высокому стрельчатому окну и замер, устремив взгляд в голубую даль.

Я примостился на диване, и с вопросом в глазах посмотрел на, вальяжно расположившегося на другом конце дивана, Эртифекса.

- Ждем еще одного участника, - проговорил он, разглядывая ухоженные ногти.

Неожиданно, раздался легкий хлопок и посередине комнаты возник мужчина. Преодолев безмерное удивление, начал беззастенчиво его разглядывать. Высокий для обычного человека, а не такого монстра как я, поджарый, с сухими мышцами, виднеющимися сквозь легкую рубашку. Длинные ноги в простых штанах. Обут, в не менее простые сандалии. На первый взгляд он выглядит как мой ровесник. На это указывало, чистое, без признаков морщин или старения лицо и густые волосы. Но вот глаза говорили о другом, это были глаза старика, мудрые, чуть грустные, с глубоко затаённой печалью и болью.

Как только он возник в комнате, мне сразу стало не по себе. Даже не способ его перемещения выбил меня из колеи, а его аура заставила подобраться и ощутить внутренний озноб. Все мышцы моего тела пришли в движение, я взводился словно пружина, готовая распрямиться в любой момент.

- Простите за опоздание, - произнес он глубоким, сильным голосом, окинул взглядом комнату и добавил: - Я смотрю все в сборе.

- Только вас и ждали, - проговорил мужчина от окна.

- Пожалуй, граф, начнем.

Граф Блант, коим оказался вислоусый человек, пересек комнату и уселся на стул, который ранее предлагал мне. Закинул друг на друга ноги, обутые в высокие сапоги со шнуровкой с загнутыми вверх острыми носами и замер.

Мужчина, появившейся в комнате самым интересным способом, заложил руки за спину и начал говорить:

- Меня зовут Галан. Возможно я последний маг-иллюзионист в Сианлисе.