Последний император

После Второй мировой войны в Японии вышла из печати книга под названием "Бактериологический отряд № 731", автор-японец состоял членом этого отряда. Описываемый объект представлял собой комплекс зданий и имел по периметру четыре километра. Главный корпус по своим размерам в четыре раза превосходил самое крупное здание в Японии. В нем работало свыше трех тысяч человек. Там держали десятки тысяч крыс, четыре с половиной тысячи специальных инкубаторных установок. С помощью крысиной крови размножались мириады блох, производительность инкубаторов позволяла получать до трехсот килограммов бактерий чумы в месяц. На "заводе" имелась тюрьма на 400 — 500 человек — живой материал для экспериментов. Это были военнопленные и патриоты, выступавшие против японской оккупации. Были здесь и китайцы, и русские, и граждане Монгольской Народной Республики. Их не считали даже за людей, называли просто "материалом". Ежегодно по меньшей мере 600 человек оказывались замученными здесь самым изуверским способом.

Автор книги слышал, что по своей мощи выращенные бактерии превышали мощь любого оружия и могли уничтожить до 100 миллионов человек. И японские военные этим гордились.

Когда советские войска подходили к Харбину, этот отряд, уничтожая улики, разом отравил несколько сот заключенных, намереваясь предать огню их тела и закопать в огромной яме. Палачи второпях не смогли сжечь все трупы дотла, и они в яме не помещались. Тогда недогоревшие тела выкопали, отделили мясо от костей, мясо сожгли, а кости размельчили дорожными катками. Главное здание был взорвано.

Однажды крестьянин из соседней деревни шел по оставшемуся пепелищу и обнаружил на земле разбитый глиняный горшок, внутри которого скакали блохи. Его укусила одна их них. В деревне началась эпидемия чумы. Несмотря на все меры, предпринятые направленным туда медицинским отрядом, в деревне, насчитывавшей около ста дворов, болезнь унесла 142 жизни.

"Живя в этом мире, человек всегда должен сделать что-нибудь полезное для людей, лишь тогда его жизнь будет иметь смысл и он будет чувствовать себя уверенно".

Так сказал однажды начальник тюрьмы. Теперь эта фраза нашла свой отклик и в моей душе. "Злые духи", изготавливавшие бактерии чумы, и их сатрапы первоначально относились к одной и той же категории людей. Ради личной выгоды, используя всевозможные дьявольские способы, они уничтожали миллионы людей. Тем не менее, самое научное оружие этих "злых духов" оказалось вовсе не таким уж всемогущим. Уничтожили они не народ, а самих себя. Изобретатели оружия и их сатрапы исчезли. Остался народ, который ныне строит счастливую жизнь.

В деревне мы осмотрели купленные недавно новые механизмы — дренажно-оросительную машину, грузовик, различные виды химудобрений, новую школу, здравпункт и недавно установленную линию электропередачи. Когда мы заговорили о плановых показателях на следующий год, присутствующие воодушевились еще больше.

В конце нашего пребывания крестьяне — члены кооператива притащили нам в подарок корзины, полные огурцов и редиски. Как мы ни отказывались, корзины все-таки погрузили в автобус.

Руины, оставшиеся от "бактериологического завода", говорили людям об ужасах войны; каждый предмет, принадлежавший павшим героям в Доме памяти, говорил о том, что такое добросердечие; каждый экспонат говорил о том, что их обладатели отдали последнюю каплю крови во имя самой прекрасной мечты человечества.

Дом памяти представлял собой величественное здание в романском стиле. В течение 14 лет там размещалось главное управление харбинской полиции. В те кровавые годы здесь были допрошены, подвергнуты истязаниям и отправлены к месту казни тысячи китайских патриотов. Выставленные здесь фотографии и предметы погибших героев — это лишь малая часть того, что осталось. Каждая вещь, каждый факт, точное время и место происходивших событий вызывают у меня в памяти чувство стыда. На третий день после начала акции японских милитаристов, т. е. 21 сентября 1931 года, провинциальный комитет китайской коммунистической партии в Маньчжурии созвал экстренное совещание, на котором обратился с призывом ко всем членам партии Северо-Востока, ко всем патриотам немедленно вооружиться и вступить в бой с противником. Фотографии этого документа и бывшего помещения, где находился провинциальный комитет, возвратили меня к временам двадцатилетней давности. Для спасения нации от гибели народ северо-восточных провинций под руководством партии, невзирая на препятствия, чинимые Чан Кайши, сам встал на борьбу. Я же в то время находился в Цзинъюане и вел предательскую и преступную политику. Я вспомнил Чжэн Сяосюя с сыном, Ло Чжэньюя, Ян Ганцзы и город Люйшунь…