Последний император. Жизнь и любовь Михаила Романова

Что же касается Французской и Британской дипломатических миссий, то их штат значительно сократился еще в феврале 1917 года. И все же здесь тоже по-прежнему работали опытные разведчики. В Британском консульстве это, прежде всего, военно-морской атташе, капитан 1-го ранга Фрэнсис Кроми[290]. На основе информации, полученной им от шпиона, служившего в Генеральном штабе в Германии, он подтвердил в телеграмме, отправленной руководству 29 июня 1918 года, что немцы рассчитывали на успех следующего наступления в России. Они собирались «нарушить Брестский договор и провозгласить монархию… России будут предложены выгодные условия, возвращена вся территория, захваченная у нее, включая Украину… Кандидат на престол – Великий Князь Михаил. В Пермь, для проведения с ним переговоров, уже направлен высокопоставленный немецкий чиновник, но Великий Князь временно отсутствует».

Следующее послание в Лондон подтверждало факты, изложенные ранее Кроми. В нем подчеркивалось: в связи с тем, что немцы хотели восстановить в России монархию в своих интересах, то лучший курс для Британии – опередить их и поддержать монархистов. В Украине, как сообщалось в донесении, находились «200 000 офицеров, 150 000 из которых могут присоединиться в случае, если нужно будет поддержать монархию». Капитан 1-го ранга Кроми сообщал также, что «Великий Князь Михаил – наиболее популярная кандидатура».

Немецкие дипломаты, находившиеся в Петрограде, посылали донесения подобного содержания в Берлин – брату кайзера, принцу Генриху[291], который отвечал за вопросы, связанные с династией Романовых. Его заинтересованность в судьбе членов императорской семьи оказалась продиктована как политическими, так и личными соображениями: бывшая императрица Александра и великая княгиня Елизавета Федоровна были его невестками, а жена принцесса Ирена – родной тетей пяти детей Николая II.

Донесение, отправленное в начале июля принцу Генриху, во многом повторяло отчет, полученный уже в Лондоне от капитана Кроми. Из всех возможных кандидатов на будущий престол в России несомненным лидером был великий князь Михаил. Для немцев и британцев это казалось совершенно ясным, прежде всего, по реакции подавляющего большинства жителей Петрограда на две последние новости: первая из них была связана со «смертью» Николая II, а вторая – с «исчезновением» Михаила.

…Когда в печати появились сообщения об исчезновении Михаила Романова, Екатеринбургский Совет тут же пустил слух, что бывший император Николай II убит одним из красноармейцев во время эвакуации его семьи на специальном поезде из Екатеринбурга в Пермь. Эти сфальсифицированные большевиками данные нашли отражение также и в западной прессе. Лондонская газета «The Times», в частности, писала 3 июля 1918 года о необходимости эвакуации семьи Николая II из-за угрозы со стороны восставших чехословацких войск. Бывший царь, якобы, вступил в шумную перепалку с каким-то солдатом из охраны, и этот красноармеец убил Николая ударом штыка.

Зачем же большевикам потребовалась эта «утка»? Они явно хотели посмотреть, какой окажется реакция людей на гибель бывшего императора – как в России, так и за рубежом. И результат, с точки зрения создателей этой фальшивки, оказался воодушевляющим. Он полностью подтвердил содержание сообщения, отправленного принцу Генриху, и переданного им лично кайзеру. В нем говорилось: хотя в убийство Николая в поезде очень многие и поверили, эффект, произведенный этой новостью на народные массы, оказался едва ощутимым.

Это подтверждают и воспоминания великого русского поэта Марины Цветаевой: «…Стоим, ждем трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный выкрик: “Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым!” Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая и тоже (тоже!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отворачивают глаза – куда? Да так, в пустоту…»

Даже русская Православная Церковь, чьи интересы всегда были тесно связаны с императорской семьей, никак не отреагировала на это событие. Несмотря на то, что слухи распространялись почти две недели, нигде так и не прозвучала заупокойная молитва. Все это стало подтверждением того, что бывший царь потерял симпатии народа…

Великий князь Михаил – совершенно другое дело. Газеты, напечатавшие сообщения о его исчезновении и провозглашении им Манифеста в Сибири, повсюду взволнованно читали и обсуждали. Очень многим его кандидатура казалась единственно возможной для выхода страны из невыносимых обстоятельств. Известные русские писатели А. Куприн и А. Амфитеатров[292] даже попытались опубликовать в газете статью в поддержку великого князя, в которой охарактеризовали его императорское высочество как единственного из Романовых, который никаким образом себя не дискредитировал. Обоих писателей, конечно, тут же арестовали.