Последний из медоваров

Не знаю, как это получилось. Вот я лежала ничком на земле, уверенная, что подвернула ногу, и уже видела, как капитан Фергюссон нас кромсает своим ножом на кусочки и смеется. А потом вдруг явился Джон, прекрасный, как ангел, будто с неба, подхватил меня... И потом - тесная карета, бешеная тряска, остановка, Френ выталкивают наружу, мы снова трясемся, я приникаю к окну и вижу прямо впереди самого капитана Фергюссона - мы возвращаемся -, и Терри кричит, что нас "голыми руками не возьмешь" и "знай наших!", требует у меня опилки из карманой и швыряет кому-то прямо в лицо, и Джон с милой улыбкой машет из окна капитану, тот похож на бешеного пса... Мы снова резко тормозим, колеса скрипят, почти останавливаемся, поворачиваем и снова едем на красные мундиры, Адар лает, люди кричат и разбегаются, кто-то палит по карете и дверцу задевает скрежечущая пуля, Джон срочно оттягивает меня внутрь от окна и я падаю на его платье, пропахшее какими-то пыльными цветами, потом мы вдруг останавливаемся, а там - корабль. С земли к нему перекинута досточка, дядя Тэм закидывает меня себе на плечи, и мы бежим один за одним. На борту нас ждет дрожащая Френ. Ее заставляет разматывать какие-то веревки лысый дядя.

Капитан Фергюссон или Джастин (кто-то красный) - бултых! - в воду. И корабль неспешно отползает в сумеречный туман.

- Как лодыжка? - ласково спрашивает меня Джон.

Я сижу на подстилке из сама не знаю чего. Джон - в платье он совсем как девушка - и Френ присели рядом. Правда, Френ почему-то его теперь сторонится. Терри тоже стоит и посматривает. Мигает фонарь.

Я шмыгнула носом. И не такое переживали...

А почему-то плакать хочется до смерти. И еще - к маме. Папин килт тоже остался в лесу...

Только теплая спина грязного Адара рядом.

- Ну, ну, - говорит Джон и обнимает меня, - все уже позади. Ты просто ударилась, вот и все.

И у него на груди я начинаю реветь с чистой совестью.

- Но было стра-ашно!

Джон-фейри гладит меня по голове и говорит:

- Знаю. Мне тоже... Так получилось... Такая уж жизнь... Но теперь все позади. И, эльфенок... мы можем сыграть, как в старые добрые времена. М? - и лицо у него такое доброе-предоброе.

Я думаю недолго, вытираю пальцем под носом и осторожно прошу:

- Можно "Виски во фляге"?

Лицо Джона делается сердитым. Он достает из кармана платья платок и вытирает мне лицо, заставляя высморкаться. А потом разглаживает пальцем складки на своем лбу, словно солнце выходит из туч, и гусельник говорит:

- Хорошо. Но только без слов!

- Ладно, - соглашаюсь, - я их и так наизусть знаю.

***
Тэм

Лодочник предложил мне "горячительного". Я не нашелся, как отказать. Да и, собственно, с чего мне отказывать?..

- А вам не надо за курсом следить? - спросил я.

- Туман, тьма, ничего не видать, - отвечал Гэвин. - Подрейфуем до утра, ветер несильный. Кто ж на ночь глядя в море лезет да на Самайн.

- Простите, - покаялся я.

Гэвин поднял на меня глаза, закупоривая бутылку.

- За что? - подвинул он мне стакан.

- В такое дело мы вас втянули...

- Ах, не беда! - засмеялся тот. - Раз вы друзья мисс Бетти, то и мои друзья. А дела... Так и я ведь не только рыбку поставляю, - подмигнул рыбак.

Я поперхнулся. Ром вошел не в то горло. Одни преступники кругом.

- А... Бетти знает?

- Еще бы ей не знать, - похвастался Гэвин. - Да и у вас рыльце в пушку, - он погрозил пальцем с лукавой улыбкой. - Как та ваша девичка прибежала - Френ ее зовут, верно? - так я и понял - пора сматывать удочки. А уж сколько шуму ваша карета наделала... Ну, а записка все разъяснила. Будем!

Он поднял свой стакан и залил содержимое в глотку одним махом.

А что тут скажешь?..

Я последовал его примеру.

Джон и Рони завели "Виски во фляге", Терри сидел рядом и прихлопывал да притопывал, вполне довольный. Они разложили яблочный пирог на одеяле и пировали у единственного фонаря. Френ дулась, но ела.

Проблемы не решены, но вечер и море укрыли нас на сегодня. Я улыбнулся. День словно растворился в тумане за бортом: разведка с Бетти под руку в порту, табурет на голове пораженного Одли и плачущая Джен на моей груди, скомороший выезд кареты на причал. Мадемуазель Франсуаза, которая по-прежнему с нами из-за глупой выходки Джен.

Жизнь вышла из-под контроля. Сейчас я не знаю, что правильно, а что ошибка, где берег, а где море... Я запутался, я тону, я исчезаю. И мне на это плевать.

Гэвин налил еще, не спрашивая.

- Забористый ром, - прокряхтел он.

- Сможете завтра вести корабль? - спросил я почти безразлично, опрокидывая в себя второй стакан и расползаясь теплом в тумане.

- А то! - стукнул себя в грудь Гэвин. - Да и ветер попутный. потихоньку сносит нас на юг. Вы не беспокойтесь, капитан. Если небо нам улыбнется, завтра будете в Галлоуэе.

Капитан. Я усмехнулся. Что за ирония судьбы.

- Девушка поет хорошо, - кивнул Гэвин на корму. - Сладко.

Дети, похоже, уснули. Фонарь переместился в конец нашей шхуны. Джен устроилась в снастях, тихо перебирала струны да что-то мурчала, глядя в никуда.