Последний из Учих (СИ)

Оказавшись сверху Таюя, стала сама ритмично двигаться на нём, не переставая шарить руками по голому телу своего партнёра, легко касаясь каждого оставленного ей засоса или укуса, языком слизывая с них кровь, в то время как Учиха старший продолжал ласкать её торчащие красные соски, вновь слегка покусывая их и водя по нежному телу Хокумон языком. Это продолжалось ещё в течение десяти минут, затем уже в который раз страстно поцеловавшись в губы, Итачи и Таюя вновь перевернулись в первоначальную позу, чувствуя, как с каждым новым движением растет наслаждение, и что конец уже близок. Почувствовав, что вновь лежит на спине упираясь голыми лопатками в драный матрас, Звуковичка ещё пару раз резко дёрнула бёдрами на встречу партнёру, так же как и Учиха старший к ней, затем вместе почти одновременно ощутив самый пик блаженства, она громко застонав, а он, зажмурившись и чуть подавшись вперед пережили самый сладостный момент в их жизни за всё это двухлетнее общение. Тяжело выдохнув, девушка откинулась головой назад, туда, где по логике должна была быть подушка, и который на данный момент не было, ощутив как внутри неё разливается что-то тёплое. А Учиха старший выждав ещё пару секунд, притянув её лицо к себе страстно поцеловал собрав последние силы, а потом, выйдя из партнёрши устало улёгся рядом, одну руку подложив себе под голову, а другой обняв огненноволосую девушку.

- Я была не права, – повернувшись лицом к Итачи, и легонько чмокнув его в губы, устало созналась Таюя, хотя и жутко ненавидела признавать свою неправоту, даже когда это было действительно так, – у тебя не Итачи-кун, а Итачи-сан, нет, даже Итачи-Сама, – вновь пошло пошутив весело улыбнулась она, что вызвало подобную реакцию и у него.

- Знаешь, – тоже находясь в приятном расположении духа, ответил Учиха старший, хотя, никому и никогда не собирался этого рассказывать, – а ты угадала, я действительно девственник, – добавил он, тоже чмокнув Хокумон, только в лоб, а не в губы.

- Теперь уже нет, – спокойно обняв Итачи, произнесла она, прижавшись к его груди красноволосой головой, по которой Акацук тут же провёл рукой, на пару секунд замолчав, а потом задав так давно интересовавший его вопрос ещё с того самого первого гендзюцу:

- Ты правда так сильно боишься Орочимару? – вспомнив гендзюцу поинтересовался он.

Мгновенно оторвавшись от теплого и приятного на ощупь тела Учихи старшего, девушка ответила, имея ввиду эксперименты:

- Я боюсь не Орочимару, а того, что он может со мной сделать.

- Хм… – удивлённо протянул Итачи, – неужели этот старый извращенец может сделать что-то похуже пыток Акацки, хуже техник Лидера, и даже моего Цукиёми?

- Есть вещи гораздо страшнее, чем просто боль, что бы причинить человеку страдания, нужно знать его слабости. Орочимару будто видит страхи каждого из нас, чувствует чего на самом деле мы боимся, и делает со своими пленниками вещи в сто раз гораздо страшнее твоего Цукиёми, – отстранившись от Учихи старшего, Хокумон уселась на койке спиной к нему и, сжавшись в комок так будто ей было холодно, опустила глаза в тёмный сырой каменный пол.

Тоже усевшись, Итачи крепко обнял её со спины, и, прижав к себе, что бы как бы согреть. Прошептал на ухо:

- Я никому тебя не отдам, и если эта змееподобная дрянь посмеет коснуться хоть волоска на твоей голове я лично разорву его на миллионы маленьких кусочков, а потом привезу их в Коноху, что бы то, что осталось, подверглось «надругательствам» АНБУ, – его голос в первые в жизни звучал с ненавистью и любовью одновременно, и весь был переполнен эмоциями, что удивляло даже общавшуюся с Учихой старшим уже в течение двух лет Таюю.

Просидев вот так в обнимку ещё пару минут пользуясь полумраком «коробки», Итачи отпустил девушку и, встав с койки, начал одеваться, Хокумон последовала его примеру.

- Я должен сказать тебе кое-что очень важное, потому и задержался сегодня, – натягивая обратно на себя широкий чёрный плащ с красными облачками вновь разорвал только -только создавшуюся в помещении гробовую тишину, – завтра на рассвете Лидер хочет в очередной раз тебя допросить.

- Ну и что? – непонимающим взглядом окинула Учиху старшего Звуковичка, обратно завязывая на голове свою «шапочку».

- Этот допрос будет последним, – застегнув самую верхнюю липучку на плаще, пояснил Итачи, – если ты так ни в чём не сознаешься, тебя убьют, а если даже и сознаешься, всё равно убьют. Пейн считает, что держать тебя здесь больше не имеет смысла, более того, это слишком хлопотно.

- Хм… но зачем ты мне всё это говоришь? – задала вопрос девушка, зная, что даже переспав с Итачи в их отношениях – Заключённый – Надзиратель, так ничего могло и не измениться. Орочимару-Сама так частенько делал со своими пленницами, так чего можно было ждать от Акацки?

- Потому, что я не хочу, что бы эти ублюдки тебя убили, – вновь пояснил Учиха старший, подойдя к девушке ближе и проведя рукой по её огненным кроваво красным волосам, и наверное в первые за всю свою жизнь ругаясь матом.