Последний хартрум

Вместо того чтобы захлопнуть чемодан, она нырнула рукой в боковой кармашек, пришитый к клетчатой подкладке. Холодный металл, зажатый кончиками пальцев, оказался маленьким ключом – безделушкой из Голодного дома. Она стащила его давно, накануне отъезда в Лим. Когда-то ключ отпирал почтовый ящик – ни тот ни другой уже давно не исполняли своих обязанностей. Голодный дом, точно ворчливый старик, беспощадно уничтожал все приходящие письма и газеты и наверняка был не прочь расправиться с почтарем. Вряд ли Дарт мог обнаружить пропажу столь бесполезной вещицы или страдать от ее утраты, в то время как для Флори она стала памятным талисманом. Чувствовалось в этой затее влияние безделушника – самой забавной личности Дарта, тяготевшей к собирательству мелочей. Флори всегда с интересом разглядывала на его шее переплетение цепочек и шнурков с пуговицами, монетками, бусинами и прочими побрякушками. В отличие от безделушника она носила трофей в чемодане. Ее успокаивала сама мысль, что частица, связывающая с Дартом, находится рядом, но сейчас этого было недостаточно.

Флори рассеянно крутила ключ, пока не придумала, что с ним делать. Ради идеи она отрезала кусочек корсетной ленты – совсем немного, чтобы длины хватило завязать ее на шее. Так ключик, нанизанный на атласную полоску, превратился в подвеску. Флори посмотрела в зеркало. Нежно-розовый атлас почти сливался с цветом кожи, отчего казалось, будто ключ держится сам по себе, найдя место в ямочке меж ключиц. Она расправила ленту, раздумывая о том, что бы Дарт сказал, увидев ее той, кем она стала.

Беспечные мысли прервал звон дверных колокольчиков. Флори не хотела покидать комнату и уж тем более ради того, чтобы открывать гостям, но заставила себя сделать и то и другое. Вряд ли Ризердайн после минувшего разговора будет расположен к общению. Он и в хорошие времена не особо жаловал приемы. Саймон любил напоминать об этом, поскольку далее главным героем рассказа становился он сам – прекрасный мажордом, всегда проявляющий радушие. Его и вправду не хватало. Казалось, безлюдь тоже тоскует по нему.

Пока она преодолевала длинный путь из спальни в холл, дверные колокольчики не умолкали. Если бы не замки, визитер уже ворвался бы в дом и поделился важными новостями. А они, несомненно, были важными. Иначе зачем так трезвонить?

За дверью скрывался Флинн, и, хотя в прошлые встречи он показался Флори спокойным и даже застенчивым, сейчас он напоминал огненный смерч.

– Где Риз? – вместо приветствия бросил он.

– Я ему не нянька, чтобы всегда находиться рядом, – проворчала она, запирая за ним дверь.

– Можешь его позвать? Разговор срочный.

– Ты и сам отлично справишься, – Флори махнула рукой, приглашая Флинна лично отправиться на поиски. Она не желала объяснять, почему избегает Ризердайна.

Флинн не захотел тратить время на препирательства, а сразу устремился к лестнице, надеясь обнаружить Риза в одном из кабинетов, но встретились они гораздо раньше. Очевидно, хозяин дома соизволил отреагировать на дверной звонок, хоть и с запозданием. В гостиной, освещенной лишь отблесками света из холла, они собрались втроем.

– Нам удалось вычислить предателя, – выпалил Флинн. Его истеричная речь создавала иллюзию, будто он весь искрится, а рыжие волосы усиливали это сходство. – Мы знаем, кто отравил фермы и Дом с эвкалиптом. Среди соседей нашлись те, кто видел подозрительного человека, а потом один лавочник подтвердил, что продавал ему несколько химикатов. И оба совпали с образцами…

– Кто это? – холодно спросил Риз. Его не интересовал долгий путь к ответу, только сам ответ.

– Лоурелл.

Даже в полумраке было видно, как лицо Риза побелело от ужаса.

Флинн еще не догадывался, что опоздал с разоблачением. Безлюдь уже отправился на барже в сопровождении предателя. И теперь можно было с уверенностью сказать, что Золотой дом не причалит к берегам Пьер-э-Металя.

Глава 11 Дом под водой

Офелия

Офелия плакала. Горько, но беззвучно, чтобы не услышали. Забившись в дальний угол между книжными стеллажами, так, что никто из вошедших не заметил бы ее. Галстук от формы, заменивший ей носовой платок, промок, и слезы теперь безостановочно текли по щекам, грозясь затопить школу. Едва одна истерика затихала, как накатывала другая – и они, волна за волной, превращались в нескончаемый шторм.

Офелия сидела на полу библиотеки, обхватив колени руками, а вокруг нее вздымались высокие стеллажи, пестревшие книжными корешками. В убежище было так тихо, что она слышала каждый шаг в коридоре – осторожную поступь, беспокойный стук каблуков и гулкий топот. А потом среди этой безликой череды звуков она различила знакомое шарканье, сопровождавшее походку Нила. Офелия и не заметила бы его особенности, если бы учителя не делали ему замечаний. Госпожа Солейл, преподавательница по этикету, так вообще хваталась за сердце, когда Нил проходил мимо. Зато его появление не могло застать врасплох.